Скитники (СИ)

- Мир донельзя изалчился, сынок. Бога в людях не стало. О душе забыли. Совесть потеряли. Помни: все бренно - и плоть и творения людские. Одна лишь душа бессмертна. Держи ее в чистоте, не пятнай, чтоб не гореть ей потом за грехи в аду, а вечно блаженствовать в Царствии Небесном, - поучал внука дед.

- Вот бы глянуть хоть одним глазком на то Царствие.

- Сие в земной жизни не исполнимо, но ежели твоё житие будет по совести, по Христовым заповедям, то Господь, по завершении тобой земного пути, может допустить в него.

-Деда, ты всё про совесть говоришь, а что это такое?

-Совесть - это звучащий в каждом человеке глас Божий. Если живёшь по совести, стало быть живёшь праведно, без греха в соответствии с Божьим помыслом. Посему прежде чем что-либо сделать или сказать, всегда прислушивайся к её голосу.

Азбучке Никодим начал обучать внука сызмальства, когда ему едва стукнуло четыре года, ещё до занятий проводимых наставником Маркелом со скитской детворой, Чтобы заслужить похвалу деда, мальчонка усердно водил пальцем по страничкам, пытаясь сложить из букв слова. Но не только кровные узы, а и простота, сердечность отношений, взаимная потребность друг в друге способствовали их необыкновенной привязанности.

Когда Никодим удалился в пустынь, Корней частенько хаживал к нему, помогал по хозяйству. Вместе с дедом готовил на зиму дрова, собирал орехи, ягоды, коренья, попутно познавая лекарскую науку. Зимой он, бывало, неделями жил в дедовой хижине, заваленной снегом. Какие это были чудные дни! Сколько полезного и интересного узнавал он, общаясь со старцем!

В одно из посещений Корней принес ему собачонку по имени Простак. Дед обрадовался подарку как малое дитя.

- Спаси тебя Бог, Корнюша, угодил старику. Давно хотел собаку у себя поселить. Да всё не досуг было щенка в скиту взять. Собака ведь самое преданное существо. Она, как ни одно другое животное, щедро наделена даром бескорыстной любви к человеку. Теперь мне повеселей будет вечера коротать.

Они тут же соорудили у входа в лачугу конуру и покормили новосёла свежей рыбой, принесённой предусмотрительным Корнеем..

***

Вечерело. Старец сидел на пороге хижины, выдвинув плечи вперед, что придавало его позе схожесть с орлом. Ветерок трепал седую бороду и волосы. Простак, свернувшись на коленях, сладко дремал. Время от времени он вздрагивал от глухого стука шлепающихся на землю созревших кедровых шишек.

По лежащему на земле стволу громадной лиственницы к Никодиму деловито подбежал коричневый, с черными полосками на спине, симпатяга бурундучок - земляная белка. Встав на задние лапки и вытянув вверх тонкое тельце с прижатыми к груди передними, он, посвистывая, принялся клянчить угощение.

Старец насыпал горку орешков и с детским любопытством наблюдал, как бурундук торопливо запихивает их в защечные мешки. Вскоре он набил семян так много, что уже с усилием удерживал голову. Тем не менее, зверёк продолжал лихорадочно заталкивать в рот остатки угощения: зима долгая, запас не повредит. И только после того, как орешки стали буквально вываливаться изо рта, он, потешно ковыляя, понес драгоценный груз к норке.

Прибежавший из скита внук-сорванец приметив сидящего на берёзе рябчика, ловко сбил его метким броском камня. Мигом снял с него шкурку прямо с опереньем и, насадив тушку на заостренную палку, завертел ее над жаркими углями.

- Скоро будет готово, - горделиво сказал он. Старец в ответ с укоризной глянул на внука, пожевал губы, но от внушения воздержался.

- Чего-то не так, деда?

- Огорчил ты меня, Корнюша. Почто тварь Божью без нужды сгубил?

- Так поесть ведь...

- Ежели проголодался, орехов или меду в кади возьми. Не по нраву - масла лещинного с лепешками отведай, сливок из кедровых орешков попей. Рябцы ведь мне как братья. Целыми днями летают, посвистывают, взор радуют, а ты удаль никчемную кажешь. Запомни: "сам себя губит, кто живое не любит"! - поучал старик. - Все сущее жить рождено. Даже дерево рубишь, помолись, дозволения испроси, по крайней нужде, мол, позволь, Создатель, воспользоваться, а потом в три раза больше семян посей и непременно поблагодари Творца за дары. Это рачительно, по-хозяйски будет, без убытку.

Погладив в задумчивости бороду, дед продолжил:

- По молодости я тоже, бывало, промышлял. Так вот, сидел я как-то на зорьке в шалашике на берегу Ветлуги - в матёрой Расеи то еще было. Смотрю, опустилась на воду парочка крякв: селезень с уточкой. И так стали обхаживать друг дружку, такая радость и любовь, такое счастье исходили от них, что внутри у меня тогда все перевернулось. Ружье подниму, прицелюсь - а стрелять не могу... И так несколько раз. С тех пор охоту и бросил... Лучше уж погляжу, полюбуюсь на живых. До чего все они красивые и ладные! И ведь у каждого свой характер, свой порядок, свои привычки.

БЕРКУТ*

Отчетливо видимые в синеве неба орлы то скользили кругами друг за другом, то поднимались так высоко, что превращались в две черные точки; то зависали на одном месте, то пикировали и вновь взмывали в поднебесье.