Склад съедобных улик

- Знаю, конечно, знаю! - Антоша чуть не подпрыгнул от счастья. А до этого он уже стоял, пригорюнившись, потому что чувствовал, как инициатива стремительно уходит из его рук в Аринины. А теперь снова он, серьезно рискуя, должен проникнуть в спортзал. Спасибо доброй Арине!

- Ну, Витя, действуй! - скомандовала Арина.

Витя Рындин подошел к закрытой двери и только просунул в замочную скважину две распрямленных скрепки, как дверь внезапно открылась сама. Скрепки-отмычка застряли в замке, Витя даже вытащить их не успел.

На пороге спортзала стоял Петр Брониславович. На нем был надет зеленый респиратор, в руках виднелись ведро и швабра.

- Вы чего это тут кучкуетесь? - удивился он, рассматривая четверку ребят из 7 "В", с которыми мысленно уже начал прощаться.

... Вот уже неделю Петр Брониславович боролся с главной своей бедой. Которая, как известно, свалилась на него нежданно-негаданно.

Бодрой спортивной походкой неделю назад зашел Петр Брониславович в свой любимый спортзал. Только что закончились выходные, которые он провел наилучшим образом: вместе с Галиной Гавриловной совершил очередной прыжок с парашютом. На улице светило солнце, зимний снег растаял, и настроение у Петра Брониславовича было расчудесное.

Он ходил по спортзалу, бодро напевал одну из мелодий, которые разучивала Галиночка на музыкальном инструменте, и, как обычно, осматривал дорогой его сердцу спортивный инвентарь.

"Так, что тут у меня с брусьями? - разговаривал сам с собой и со своими железными соратниками Петр Брониславович. - Порядок брусья. Можно просто маленько подвинтить... А канатик? Подистрепался малость. Ишь, хвост какой пушистый стал, так по полу и метет... Любят эти обормоты, что большие, что маленькие, как обезьяны на канате выкаблучиваться. Что ж с ним делать, если требуют движения растущие организмы? Ладно, канат послужит, пока технике безопасности он не противоречит. Так, а остальное хозяйство как тут?.. Ой, да что ж это такое? Да откуда ж оно взялось?"

Петр Брониславович нагнулся над сложенными гимнастическими матами и увидел страшную картину: все их кожаные бока порваны, поролон там и сям наружу высыпается. И весь какой-то пожеванный. Еще в субботу, помнил Петр Брониславович, все было чисто. А сегодня, в понедельник... Грыз и трепал кто-то бедные маты безжалостно.

Прислушавшись, Петр Брониславович услышал, как в углу кто-то шебуршится. Едва он подошел поближе, раздался писк, множество когтистых лапок заскребли по кожаным матам.

- Крысы! - ахнул Петр Брониславович, глядя, как разбегаются в разные стороны серые толстозадые твари. - Да откуда ж вас только принесло? Что, попрятались? От меня, братцы, не спрячешься.

Один особенно крупный крысак так самозабвенно жевал поролон и опилки, что убежать со всеми вместе не успел. Только мощный пинок Петра Брониславовича заставил его отбежать и притаиться, да и то недалеко.

Петр Брониславович рассердился не на шутку:

- Вижу, вижу твой серый хвост, вижу толстый зад, наглая твоя шкура! Лень даже меня испугаться? А вот это ты зря! Я с вами разберусь! Думаете, позволю школьное имущество погрызать? Как бы не так. Плохо вы знаете Петра Брониславовича Грженержевского! Я на вас управу найду!

С этими словами Петр Брониславович распинал в разные стороны пожеванную труху и решительными шагами направился звонить в соответствующие органы. На пути он чуть не сбил с ног своего ученика Антошу Мыльченко, непонятно зачем мотавшегося под дверью спортзала.

Но добраться до учительской Петру Брониславовичу было в этот раз не судьба. Пришлось по просьбе Сергея Никитича идти наводить порядок в разбушевавшемся 8 "Г", после чего у Петра Брониславовича окончательно упало настроение. Никуда он не позвонил и в самом мрачном состоянии направился домой.

Через день, после очередного посещения своего будущего класса, измочаленный Петр Брониславович вернулся в спортзал.

- Демоны! Вампиры! Монстры, а не дети! - печально вздыхал он, садясь на маты.

Где-то пискнула крыса. Затем послышалась возня и противный звук погрызания. Петр Брониславович замер и прислушался. Визг, грызня и возня не умолкали. Они с каждой минутой становились все отчетливее и наглее.

- И вы ещё тут, окаянные! - зло хлопнул Петр Брониславович ладонью по матам. - Обложили меня со всех сторон! Тут эти монстры, там ещё одни! Что, вкусные у меня маты? Ешьте, все сгрызайте! Ухожу я из школы, раз тут все против меня, да, ухожу! Буду мясокомбинат охранять, Галиночка пристроит!

Услышав это, грызуны, видимо, все поняли, обрадовались и принялись громко чавкать. Этого Петр Брониславович выдержать уже не мог. Его деятельная натура пересилила тоску.

- Ну, я вам покажу! - крикнул он, бросился в свою каптерку и вернулся с хоккейной клюшкой в руках. - Вот вам, вот! Что, сразу драпать, трусы позорные!

Он принялся лихо махать клюшкой. Перепуганные крысы тут же кинулись врассыпную и надежно затаились по углам. Петр Брониславович уже ни одной не видел, словно их никогда тут и не было.

- Здравствуйте. - услышал вдруг Петр Брониславович над самым своим ухом.