Склад съедобных улик

- Да, Антоша, вот уж не ожидала я от тебя такого... - вздохнула Арина. - Да, это провал. И тетку ту упустили. И в тебе разочаровались.

- Нет! - что было сил завопил Антоша. Он очень не хотел, чтобы в нем разочаровывались.

- Не ори теперь. - огрев его по затылку, успокоил Антошу Витя. - Чего орешь?

- Держите, она уходит! - с этими словами Антоша дернулся из рук ребят, которые его крепко держали, ожидая команды начинать расправу. - Я же её преследовать побежал! Ее, вон, ее!

- Куда, Гуманоид, рвешься? - усмехнулся Олег Витя, придерживая Антона.

- Она же уходит! Вон, видите! Это она, она! - кричал Антоша, не переставая вырываться.

- Убежать хочешь? - печально спросила Арина. - Как же я в тебе ошиблась... Но какие-то у тебя примитивные уловки, Антошенька... Эх, ты... Придумал бы что-нибудь пооригинальнее.

- Нет, это не уловки! Это настоящая тетя, которая приходила к Петру Брониславовичу! Ну Зоя, ну узнай же её пальто, пока она за угол не завернула! - взмолился Антон, обращаясь к Редькиной. - Ведь это она! Настоящая! Ну что ж вы мне не верите?

Редькина молчала. Все остальные с сомнением смотрели на Антошу, и на женщину, которую уже почти не было видно вдали - а она направлялась к их родной школе.

- Опять нас хочешь по ложному следу направить? - глядя в глаза Антоши, спросила Арина. - Говори правду.

- Нет же! Я сам за ней следил! Хотел сам выследить! - Антоша торопился и косил глазами в сторону удаляющейся подозреваемой. - Сам, один! Она же около палатки стояла! И пальто на ней все то же - коричневое!

- Уже не малиновое? - с издевкой переспросила Арина.

- Нет...

- И не цвета маренго?

- И шапка не баранья? - ехидно поинтересовался Витя Рындин. - Говори, Гуманоид, правду.

- Ах... - Антон печально вздохнул.

- А ведь она в школу, наверно, идет... Ну, тогда побежали за ней. Мыльченко, ты тоже можешь, конечно, бежать. Но только смотри, без фокусов. - отвернувшись от Антоши, скомандовала Арина. - Вить, возьми этого чудо-сыщика за руку, чтоб лишней инициативы не проявлял. Ребята, только теперь без фанатизма и улюлюканья. Просто следим, куда она денется. Ее нельзя спугнуть ни в коем случае.

И они снова бросились в погоню. На этот раз шумной оравой и с громким топотом никто не несся. Ребятам удалось как-то незаметно рассеяться. И начать слежку за той самой тетенькой, которая на их глазах купила журнал в киоске.

Эта женщина в светло-коричневом пальто подошла к двери школы, подергала её. Но дверь была закрыта. Женщина нервной походкой направилась к окнам, долго заглядывала туда. Наконец, к ней подошел охранник-казак и громко сказал:

- Чего, мамаша, под окнами высматриваете? Не учимся мы сегодня. Закрыли школу - и все дела. Так что идите-ка домой, там своего ребенка ищите. Вся вторая смена сегодня не училась. Карантин, что ли... Идите-идите...

Он проводил дамочку до ворот. И бедной подозреваемой ничего не оставалось, как, то и дело оглядываясь, удалиться от школы прочь. Витя, Арина и Зоя с Антошей с большим удовольствием "вели" её - кто из ребят прикидывался играющим в "классики" на просохшем асфальте, кто бросался к качелькам и качался, кто делал вид, что считает ворон. Так "довели" её до крайнего подъезда дома, который торцом выходил как раз на здание школы. Ближе, чем этот дом, к школе не стояло ничего.

Она скрылась в подъезде. Через пару минут в угловой квартире первого этажа зажегся свет.

- Это она в квартиру зашла. - приглядываясь к окнам, проговорила Арина. - Живет она здесь, что ли?

Глава X

А они жрут и мрут

Петр Брониславович Грженержевский медленно вошел в квартиру. Понуро снял со своих поникших богатырских плеч куртку, кое-как зашвырнул за тумбочку ботинки и заглянул в комнату. Веселая румяная Галина Гавриловна прекратила играть на фортепиано бравурную мелодию "Гром победы, раздавайся!", соскочила с вертящегося стульчика и бросилась навстречу Петру Брониславовичу.

- Что же ты такой хмурый, Петечка? - удивилась она, разглядывая своего печального супруга. - Плохое опять настроение? Эх, вот зря ты сегодня утром буженину есть не стал! А она заряжает весельем и бодрым духом! Только так! Это весь наш мясокомбинат знает! Все этим тоску лечат. Ну ничего... Сейчас ты как следует пообедаешь, грусть-тоску как рукой снимет. Я приготовила щи мясные и свиных отбивных котлет зажарила.

Но Петр Брониславович отказался от насыщенного мясом обеда. И уже не в первый раз за последние две недели. Галина Гавриловна очень расстроилась. Что-то творилось с её добрым и веселым мужем, кто-то обижал его. Но вот кто, что - он, как истинный герой, не говорил. Галина Гавриловна налила себе тарелку духовитых мясных щей, села за стол, но есть не смогла, только пригорюнилась.

Ее супруг затаился где-то в глубине квартиры, сидел, нахохлившись, вздыхал, иногда вскакивал, листал какие-то книжки, снова вздыхал. И чуть не плакал.