Склад съедобных улик

Описывая, как вели себя крысы, Арина все больше понимала, что, видимо, не так уж сильно она их и боится. Поэтому, говоря о том, какие крысы мерзкие, но думая о том, насколько она их боится, Арина улыбнулась своим мыслям и подмигнула Вите.

Тем временем из милицейской машины вышел серьезный полковник, который, видимо, жил во втором подъезде и просто заехал домой.

– Все понятно, – прослушав Аринин рассказ, произнес Витя. – Крысы в полу квартиры дырки прогрызают и бегут в такое место, которое там, под землей, как-то связывается с нашим спортзалом. Видите, ближе к этому дому ничего больше нет.

– Интересно, а в подвал дома крысы бегут? – сказала Арина. – Ведь если бы они и подвал дома заполонили, как наш спортзал, наверняка жильцы дома бы заявили об этом.

– Нет, нет, все тихо, никакой паники не замечено! – тут же воскликнул Антоша. – Я провел специальный опрос нескольких жителей этого дома… Они бы сразу отметили, если бы что-то не так: крысы какие-нибудь – хоть в подвале, хоть в квартирах.

И он с достоинством осмотрел своих одноклассников – ну как, мол, вам моя блестящая речь? А находчивость?

– Неужели тогда они бегут только к нам в школу? И именно через спортзал. Почему? – Арина в недоумении пожала плечами. – Тогда тем более нужно это дело сфотографировать. Так что как только все успокоится, надо будет снова в форточку полезть.

– А можно теперь я? – взмолился Антон Мыльченко. – Я все сделаю хорошо, можете на меня положиться!

– Нет уж, Гуманоид, обойдешься, – заявил Витя. – Тебе доверять никак нельзя. Разобьешь еще фотоаппарат. В окно упадешь, все испортишь. Я ведь тебя знаю как облупленного.

– Ну почему? – удивился Антоша.

На его счастье, Зои Редькиной здесь не было. Она оставалась в подъезде на боевом посту. А так бы наверняка кучу каких-нибудь гадостей ухитрилась про него сказать. Ох и зла же была на Антона Зоя после той злополучной истории, когда он так оконфузился с проблемами Петра Брониславовича!

– Нет, Антоша, давай, все-таки я полезу, – ответила Арина твердо. – А тебе будет другое задание. Вот номер телефона. Надо позвонить этой Алевтине и сказать, что мы все про нее знаем. Пусть они прекращают свои опыты в районе нашей школы. А то иначе придется на них санитарно-эпидемиологической станции нажаловаться. Вот так ей и скажи. Понимаешь?

– Странный вопрос. Конечно.

– Ну, действуй.

Антоша обрадовался и собрался бежать. Но тут же вспомнил, что позвонить-то у него не получится – мобильного телефона у Антона не было.

– Это… Мобильный, – нерешительно проговорил он, боясь, что и это его задание может отмениться.

– А? – переспросила Арина. – О, Антоша, так мой же телефон у Редькиной. Так что иди, найди Редькину, сходите вдвоем, отправьте тетеньке сообщение.

Зоя долго не верила, что действительно надо позвонить отравительнице, причем в компании с ненавистным вруном Антошей. Но когда выяснилось, что это так, Зоя покинула свой пост в теплом подъезде. Антон не отставал ни на шаг. Зоя, которая сидела в своей подъездной засаде и не видела всех подробностей разворачивающихся событий, так хотела услышать обо всем, что, разинув рот, внимала тираде вдохновенного Мыльченко. Любопытная, но доверчивая Редькина прослушала и основную Антошину версию того, что происходит, и дополнительную, и альтернативную, выслушала доклад о состоянии психологической картины женщины в коричневом пальто. Реальные события Антоша запросто перемешивал с сюжетом своего детективного рассказа. К тому же во всех этапах операции Антоша рисовал себя главным действующим лицом. Поэтому он не заметил, что поведал Зое, как одновременно он, проявляя чудеса ловкости, заглядывал в форточку подозрительной квартиры, да еще и, проявляя не меньшие чудеса находчивости и красноречия, нейтрализовывал милиционера, уводя его от места разворачивающихся событий.

К несчастью, это заметила Зоя и с визгом: «Ах ты Гуманоид несчастный!» – бросилась за Антошей, намереваясь по своей традиции вцепиться ему в волосы. Антон пулей влетел в сломанную телефонную будку – и этим спасся. Потому что было необходимо сделать чрезвычайно важный звонок. А значит – волей-неволей придется объявить временное перемирие.

После долгих препирательств Антоша выбил себе право позвонить и озвучить крысозаводчице тот текст, который он уже успел придумать.

– «Гражданка, немедленно выходите из квартиры! Вот как надо ей сказать. – грозным голосом заговорил Антоша. – Иначе вас ждут очень большие неприятности!»

Ага, так она тебе и выйдет! – перебила Антошу Зоя.

– А как же тогда сказать? – растерялся Антоша.

– Это же дело чрезвычайной важности!

Зоя Редькина уже дергала его за курточку.

– Дурак гуманоидный, дай лучше я! Я нормально все скажу… – в раздражении шептала она, прибавив к этому еще с десяток обидных для Антоши прозвищ.

Но Антоша чувствовал себя на задании, поэтому не мог никак сейчас ответить противной обзывальщице достойно.

– Тогда я скажу ей так: «Выходите, а то хуже будет, надо поговорить! Иначе у вас начнутся серьезные проблемы с санэпидстанцией и другими органами!» – все так же грозно рявкнул Антон. – А вот так можно?