Склирена

— Императрица должна сейчас прийти сюда, — продолжал царь, — ей обещали доставить сведения о подробностях. Мне кажется, в этом деле Зоя искренне на моей стороне. Это ужасно, ужасно… приходится бояться всех, в каждом человеке видеть врага… Помнишь ли ты, с какими мыслями я взошел на престол? Как горячо желал я дать отдых империи, как обещал стоять на страже мира и тишины?

Она с грустным сочувствием кивнула ему головой.

— И вот, началось: измены, заговоры, бунт Эротика, восстание Маниака, набег Россов, вероятность войны с турками…

— Что же такое? — возразила Склирена. — Разве ты не вышел победителем изо всех этих испытаний? Константин, тебе нельзя унывать: ты — глава восточной и западной Римской империи, ты — владыка мира; нет страны, где не прошли со славой наши легионы, где незнакомо обаяние твоего имени, твоей силы и власти.

Он ласково поглядел на нее и пожал ей руку.

— Ты умеешь говорить; тебя можно заслушаться. Но не думай, что я забочусь лишь о себе. Мне больно за государство; все эти обстоятельства губят его.

— Ты сегодня мрачно настроен, — сказала Склирена, — но я твердо верю, что Византия — царица мира, что она сумеет для него сберечь свет веры, познаний и искусства…

Дежурный спальник — кубикуларий — распахнул дверь опочивальни.

— Императрица идет! — проговорил он.

Склирена быстро поднялась с места.

— Я уйду, — сказала она.

За исключением официальных случаев, эти две женщины избегали встречи. Царь за руку удержал ее.

— Прошу тебя, останься, — молвил он, — мне легче, когда ты со мною.

Зоя, оставя в соседней комнате сопровождавших ее, была уже на пороге. Склирена почтительно и низко ей поклонилась. Кубикуларий пододвинул царице кресло и потихоньку вышел. Зоя села.

— Мне надо поговорить с тобою, — произнесла она.

— Говори, я слушаю, — сказал Мономах.

Императрица обратила взгляд на Склирену.

— Севаста все знает, — продолжал царь, поймав этот взгляд, — ты можешь говорить, не стесняясь.

— А, тем лучше, — сказала Зоя, — пускай августейшая видит, что, кроме пиров и любовных забав, у носящих пурпурные туфли бывают и другие заботы.

Склирена вспыхнула, но промолчала, опустив глаза на свою красную обувь, украшенную золотыми орлами. Мономах сдвинул седые брови.

— Ты хотела говорить о деле, — заметил он жене.

— Да… я узнала имена двух сообщников Григория Докиана; это: Ивер Афинянин и монах Никифор евнух. Сегодня, под предлогом охоты, эти три заговорщика должны съехаться в загородном доме Докиана, на берегу Пропонтиды. Вот прекрасный случай захватить их и заблаговременно пресечь их планы.

— Но как же это сделать? — растерянно сказал Мономах.

— Что же легче! Надо отправить солдат к дому Докиана и велеть захватить изменников. Главное, не следует терять времени.

Но Константин медлил.

— О, великий царь! — с насмешкой воскликнула Зоя. — Если бы дело шло об устройстве пира пли охоты, ты, конечно, не медлил бы… Дай же скорее приказание этериарху.

И царица сама хлопнула в ладоши. Кубикулярий показался в дверях.

— Сейчас позвать к императору этериарха Бойлу, — распорядилась она.

— Этериарх ожидает в приемной, — заметил спальник.

Через минуту маленький человек, войдя в комнату и поклонясь в землю, приблизился к ложу государя, поцеловал его руку и отвесил поясные поклоны августейшим.

Царь в двух словах рассказал ему, в чем дело.

— Возьми сейчас же взвод этерии (дружины), поезжай с ними за город и живыми или мертвыми захвати изменников. Сослужи мне эту службу: я знаю, это дело нелегкое и опасное. Они станут защищаться. Людей выбери верных; всего лучше из молодых или из иноземцев, чтобы они не вздумали перейти к крамольникам. Да возьми еще двух или трех спафариев; они сумеют распорядиться солдатами.

Злая усмешка скользнула по лицу Зои.

— Можно будет также захватить этого иноземца, спафария Глеба, — сказала она.

Руки Склирены похолодели.

— Глеб… он, кажется, недавно служит, — пробормотал Бойла, припоминая.

— Да, но он уже получил повышение. Дай же ему случая доказать, что почести сыплются на него не даром.

Император был сильно взволнован.

— Да, конечно… пускай и этот Глеб едет… — сказал он. — Приходи ко мне с докладом, как бы поздно ты ни вернулся. Ну, а теперь оставьте меня одного: у меня нет более сил.

Ни жива, ни мертва шла Склирена вслед за Зоей по галерее Орология; дыхание у нее захватывало, ноги дрожали.

— Я полагаю, — обратилась Зоя к своей спутнице, — твой бывший раб очень рад будет случаю отличиться. Как ты думаешь, августейшая?

Склирена призвала на помощь все свои силы и, по-видимому, спокойно вымолвила:

— Да… вероятно.

Ледяное бесстрастие этого ответа поразило Зою она невольно оглянулась, думая уловить в ее чертах следы тревоги и волнения, но ничего, кроме беспредельной ненависти, не прочитала она в ее сосредоточенном лице.

— Притворщица… кукла мраморная! — со злобой отвертываясь, прошипела старуха.

* * *