Склонность к дождю (СИ)

До Михайловского сада можно было добраться разными дорогами. Сейчас, зимой, Софье симпатизировал путь без пересадок. Поэтому из дворов она вышла на Провиантскую улицу и дошла до Мытнинской набережной.

Автобус приехал первым, и Софья с удовольствием устроилась у окошка — всего-то пять остановок, а столько она увидит! Но главное, она летом шла этой дорогой с Марком — на крышу, а после…

…Накануне шёл сильный снег, поэтому помимо приятных воспоминаний наслаждалась удивительным снежным убранством Петербурга.

Выйдя у Гостинки, перешла Невский и с удовольствием, неторопливо, пошла по Садовой улице.

А вот и Михайловский сад показался.

Нину Даниловну она заметила сразу — та неспешно шла по аллее, идущей от мостика через пруд. Значит, вышла пораньше, чтобы немного погулять.

— Мам! — крикнула Софья. А когда Нина Даниловна заметила её, помахала и с весёлым смехом побежала вдоль ограды. Достигнув входа, понеслась ей навстречу. — Привет!

Затормозить не удалось, и Софья влетела в объятия. Мамы. Теперь она легко так обращалась к тёте Нине, мысленное без труда перешло в звучащее.

— Привет, Соф!

Обменявшись весёлыми улыбками, пошли по центральной аллее. Такая красота белоснежная вокруг и удивительно тихо после вчерашней буйной метели.

Софья была в хорошем настроении, несмотря на то, что выходные предстояло провести без Марка. То дело, материалами которого он начал заниматься во время Сониной болезни, попросили вести его. И работа отнимала даже выходные. Благо, не каждые.

Сперва мама с дочкой заговорили о свадебном платье. Обсуждений было много, потому что решили шить, а не покупать готовое.

— Сначала в моделях ковырялись, теперь так же ткань будем подбирать, — улыбалась Софья.

— Зато какую модель она в итоге создала — всё, как ты хотела! И с тканью нас сориентировала.

— Замечательный мастер, — очень удачно Нине Даниловне посоветовали обратиться к этой женщине, которая скромно называла себя швеёй. — Вот ей бы свой дом моды!

— Соф, а ещё на второй день платье нужно.

— Интересно, какого цвета?

— Ты меня спрашиваешь?

— Ну да… Я же сиреневый цвет выберу…

— Отлично. Тебе идёт.

— Ага, а вдруг родные Марка решат, что я сумасшедшая?

— Соф!

— Но ведь сиреневый — так сказать, производный от фиолетового. А фиолетовый…

— Цвет гениев. Так что, брось. Сиреневое хочешь, будет сиреневое.

Софья вздохнула.

Конечно, Нина Даниловна понимала, что Софья пригласила её на прогулку не для того, чтобы о предстоящей в сентябре свадьбе поговорить.

— Мам… Вообще, я не представляю, что будет.

— Я, конечно, не знаю, о чём ты, но скажу универсальную фразу — всё будет замечательно, потому что рядом будет Марк.

— Это единственное…

— Сонь… Поговорим?

Софью что-то тревожило и, видимо, сильно. Она кивнула:

— Понимаешь… Я надеялась: понаслаждаюсь, пообвыкнусь, срастусь с тем, что у меня есть ты и папа. И если мы с Марком решим жить в Москве, то… смогу поехать. Ведь без Марка… почти невыносимо. Время шло, в Питере мне всё больше и больше нравилось, — работа Софью устраивала, в квартире она постепенно обживалась: дома всё уютнее и уютнее становилось. А уж башенка, в которой она почти всё свободное время проводила! С каждым днём тяжелее на душе было от мысли, что… вдруг уезжать!

Марк разговора на эту тему не начинал, Софья понимала, он даёт ей время — успокоиться, принять перемены в жизни. И время шло.

— А потом вы с папой сказали, что поженитесь! Знаешь, мам, мысль тогда была — вы вместе и мне легче вас оставить будет. Одиночество закончилось. Только вот получилось так, будто я заново родилась… Какое же это оказалось великое счастье — есть и мама, и папа, которые любят меня…

— Но и одновременно тоска по Марку. Так ведь? — Нине Даниловне больно было представить, насколько тяжело Софье. — Значит, вы даже не обсуждали, где будете жить. А ведь день свадьбы назначен.

— Нет, не обсуждали.

— Но тебя этот разговор пугает.

— А вдруг я скажу, что не поеду в Москву?

— Соф, ты ещё не знаешь мнение Марка.

— Мам, мне иногда кажется, что Марк умеет мысли читать.

— Он прекрасно тебя чувствует. И очень любит.

— Я не знаю, что с этим решением делать. Понимаешь?

— Понимаю. Но выбирать придётся.

— Мам… Я не хочу от тебя уезжать. Но и понимаю, что если… Но жить с Марком после свадьбы в разных городах — это невозможно.

Непростой период у Софьи длился и длился — принятие, привыкание, разлука. Неужели одна разлука сменит другую?

Нина Даниловна подумала — хорошо, что при этом разговоре не присутствует Владимир. Он отчаянно не хотел, чтобы дочь уезжала из Петербурга, и уж, наверняка, высказался бы. И Нина Даниловна не хотела расставаться с Софьей, но… ситуация раз такая! Да и, получается, всё идёт к тому, что уедет её девочка в Москву, к мужу.

Закончилась центральная аллея, и они пошли по боковой, в сторону Мойки.

— Соф, города близко, будем ездить друг к другу. Приехать — не проблема.

— Только сначала вы, ну… какое-то время, — Софья уже думала об этом и понимала, что такие визиты-урывки… это не то. — А я-то как?

— То есть?

— Беременной не наездишься, даже на «Сапсане».

— Соф?