Склонность к дождю

— Мам, я мясо заказал. А то сегодня опять долго просидим

— Поем мяса, — улыбнулась Наталья. И кинула другой шар: — Кстати, а Софья ждёт твоих вечерних звонков?

— Конечно, — Марк весь поободрался, но улыбку скрывать не стал.

Наталья очень хотела с Софьей познакомиться. Но… И прекрасно понимала: дело не в том, что они с мужем были на отдыхе, когда Софья приезжала в Москву. Свекровь поделилась с ней, уверенно сказала, что девочка очень хорошая, удивительная. Но робкая. Причиной столь осторожного поведения своей девушки Марк не делился. Хотя подозревала, что не спешит родителей знакомить именно поэтому, чтобы Софью свою не тревожить. Ну что ж, подождём.

— Марк, надеюсь, Софья заметила твой шрам?

— Заметила, — Марк сосредоточенно пережёвывал мясо. Этот вопрос матери заставил напрячься.

— Сегодня в «Вестях» показывали репортаж о нападении на адвоката по уголовке.

— Мам, это из ряда вон выходящий случай. Не те времена.

— Да уж конечно.

— Точно.

— Если Софья услышала об этом или прочла, твои уверения больше не прокатят. Ты посмотри на неё сегодня повнимательнее, вы же, наверняка, по скайпу общаетесь.

— Посмотрю.

Какое-то время ели молча.

— Ладно. Марк, скажи мне, долго ты собираешься мотаться каждые выходные в Питер?

— А что такого?

— А ничего?

— Ничего. Почти вся Москва практически по шесть месяцев в году столько же времени тратит на поездки на дачи. В пробках, на нервах, в напряжении. Я доезжаю с комфортом, а в случае необходимости и работаю.

Наталья понимала, что с Марком, если он не хочет делиться чем-то, разговаривать не просто. Но ей этот разговор был необходим — его и места попытаться надо было сдвинуть, да и эта аура таинственности вокруг Софьи…

— Марк… Хочешь, купим вам квартиру в центре?

Марк отложил вилку и нож.

— Мам, не надо оскорблять Софью.

И устремил взгляд к окну — так, понятно стало кое-что о Софье. Да и… значит, и на свой счёт это принял. То есть, он и Софья — одно целое.

— Вот я и узнала, что хотела, сынок.

— Мам!

— Что «мам»? Приходится кидать в тебя камешки. Вот, наконец, отреагировал.

Марк улыбнулся.

— Так интересно?

— Даже не представляешь, насколько, — Наталья подпёрла голову рукой и вздохнула. — Марк, а ты даришь Софье цветы?

— Конечно.

— Красиво ухаживаешь?

— Стараюсь.

— Ох… Представляю — такой красавчик, ухаживает шикарно, внимательный, в Питер носится! Повезло Софье.

— Мам… Это мне повезло.

— Марк, покажи мне Софью, а? — Наталья сморщила переносицу. — У тебя, наверняка, в телефоне есть.

Марк взял телефон, лежащий на столе, вошёл в альбом. Протянул матери:

— Полистай.

— Прямо можно?

— Можно.

Наталья смотрела медленно. Даже волнение почувствовала. Неторопливо перелистывала, всматриваясь в лицо девушки. Такая… настоящая.

— Так вот ты какой, цветочек аленький…

И Марк замер. У него в горле вдруг запершило.

Наталья перевела взгляд на сына:

— Девочка нашего мальчика.

— Мам… Я Софье предложение сделал. Когда мы на море были.

— Ну и правильно, что тянуть! — и отчего-то продолжила шёпотом: — Знаешь… Мне почему-то кажется, что Софье можно доверить тебя и… моих внуков. Сынок, я так мечтаю о внуках… Не знаю, может потому, что тебе многое в детстве не додала.

— Всё ты додала.

— Мы с отцом с головой окунулись в создание своего бюро. Тебе мало внимания уделяли.

— Мам, но… я ведь беспроблемный был. А ходили мы с тобой и с папой достаточно часто куда-нибудь. У меня никогда не возникало мыслей, что вы с отцом мало на меня внимания обращали.

— Это всё благодаря деду и бабуле.

Марк кивнул.

А Наталья смахнула набежавшие слёзы.

— Мам? — он коснулся руки матери. — Ну вот, как станешь бабушкой, навозишься с малышом!

— Она кивнула.

— А ещё… Мне больно, что моя мама с тобой почти не общалась.

Мама Натальи жила со старшей дочерью, и те, две внучки были ей ближе.

— Мам… Ну ты чего?..

— Знаешь, я как-то к ним заехала. А мама печенье пекла. Для внуков. Я тогда так отчаянно захотела, чтобы она для тебя печенья передала, но… Ещё подумала — слава Богу, что у меня такие замечательные свекровь и свекор!

Марк виделся с бабушкой со стороны мамы только по праздничным датам, когда вся семья собиралась. И, да, по большому счёту, настоящими бабушкой и дедом были Кушманцевы.

— А ещё, давно, много раз слышала, что внуки от дочери ближе. Только вот Пётр Николаевич с Ларисой Сергеевной опровергли это утверждение. Потом ты рос, я… любила и люблю тебя безмерно, Марк… И… думала и думаю — как твои дети могут быть мне недостаточно близки?

Марк не ожидал, что настолько откровенный разговор с мамой получится.

— Дети же будут наполовину ты, наполовину — Софья, женщина, с которой ты счастлив. А ещё… Лариса Сергеевна, знаешь, мне какой совет дала? Сказала, чтобы я начинала уже сейчас Софью любить.

— Мудро.

— Это ты в них такой разумный.

Они обменялись улыбками — Марк смотрел нежно, мать — сквозь слёзы, но счастливо.

Но вот она глубоко вздохнула и промокнула слёзы салфеткой.

— Поэтому, родной мой, ты подумай.

— Мам!

— Да, подумай. У тебя будет семья — дети и Софья, которую ты вряд ли захочешь волновать. А у нас в бюро тоже загадки, которые расследовать надо, попадаются.