Скобелев

Не случайно потери отряда Ф. Ф. Радецкого от болезней и обморожений значительно превышали боевые. Храбрый и добродушный генерал имел губительное пристрастие к картам, а положением солдат интересовался мало. Занятый с утра до вечера игрой в винт, он, находясь всего лишь в пяти километрах от переднего края обороны, не мог выбрать время для посещения землянок и траншей, в которых гибли от мороза, по его образному выражению, «святые серые скотинки». В своих донесениях он рапортовал по начальству о полном благоденствии вверенного ему войска. Стала знаменитой его фраза: «На Шипке все спокойно». «Спокойно», без выстрелов и разрывов снарядов, русские войска на Шипке потеряли около одиннадцати тысяч человек больными и обмороженными. Только в одной 24-й дивизии погибли шесть тысяч человек. Дивизию пришлось снять с позиций и отправить в тыл на восстановление, и до конца войны она не принимала в ней участия.

Турки находились в более выгодных условиях. Они не нуждались ни в продовольствии, ни в фураже. И все же «шипкинское сидение» имело важное значение – проходы через Балканы прочно удерживали русские войска.

...Еще в сентябре Радецкий предлагал осуществить переход через Балканы. Тогда, в начале осени, турки не в состоянии были перекрыть многочисленные тропы, ведущие с гор. Главнокомандующий отверг это предложение, сочтя его преждевременным. Радецкий не сумел настоять на своем, а вскоре в горах выпал снег, тем самым сослужив туркам службу надежного стража дорог. Когда главнокомандующий поставил Радецкому задачу перехода Балкан, генерал едва не вскричал: «Помилуй Бог! Лето – не зима». Но, в отличие от командира Шипкинского отряда, Николай Николаевич оказался более настойчивым и обязал Радецкого выступить в путь не позднее 19 декабря. Серьезно сомневаясь в успехе перехода, Радецкий с большими проволочками все же приступил к подготовке наступления.

Он поделил свой отряд на три колонны. Правая и левая, перейдя через Балканы восточнее и западнее Шипки, должны были нанести одновременный удар по турецким позициям, расположенным к югу от перевала. В этот момент вступит в действие и центральная колонна, чтобы сковать силы неприятеля со стороны Шипкинского перевала.

В Габрове сосредоточились войска правой колонны в составе шестнадцати с половиной тысяч человек при четырнадцати орудиях. Эту колонну возглавлял М. Д. Скобелев. В районе Тырнова сосредотачивались войска левой колонны, общей численностью девятнадцать тысяч человек при двадцати четырех орудиях, под командованием Н. И. Святополк-Мирского, центральную колонну вел сам Радецкий – двенадцать тысяч человек при двадцати четырех орудиях. Путь правой колонны пролегал западнее Шипки через Иметлийский перевал, а левой – восточнее Шипки через Травненский перевал[46].

Сам по себе план окружения турецких войск сомнений не вызывал, но исполнителей ожидало множество трудностей. Основная, пожалуй, – управление и организация связи между тремя колоннами, удаленными друг от друга на значительное расстояние. Сложным был и сам переход. Добровольные помощники – болгары, узнав о том, что задумали братушки, изумленно качали головами. Уж кому-кому, а им-то хорошо было известно коварство троп, ведущих через Иметлийский и Травненский перевалы. Летом по ним можно было пройти пешком, провести коня, но зимой местные жители остерегались предпринимать такое путешествие. А ведь по этим тропам предстояло пройти огромному войску! Сам путь и условия движения по нему колонн сильно разнились друг от друга. Для правой колонны он равнялся семнадцати километрам, а для левой – сорока восьми километрам. Однако общая крутизна подъема правой колонны в три, а спуска в два с половиной раза превосходила крутизну подъема и спуска левой колонны. Если же учесть двухсотметровый обрыв в трех километрах от Иметли, то разница в профиле перевалов – еще заметнее. Но ко всему перечисленному добавлялось еще одно препятствие – значительная часть маршрута правой колонны проходила в зоне наблюдения и обстрела турок, что делало невозможным движение по нему днем.