Сколько стоит ваше сердце?

- Выпить нужно, - одобрил Хан, - но не за допуск. А за то, что сегодня ночью... если быть точным, за одну клепсидру до полуночи, я покидаю столицу и со срочной дипломатической миссией отбываю в Кайору. Зеркалом. Переговоры пройдут там. Я уполномочен доставить проект мирного соглашения. Допуск у меня достаточный.

- А почему ты? - изумился Марк и тут же перебил сам себя, вскинув ладонь, - Постой, сам отвечу. У Его Императорского Величества внезапно дипкурьеры закончились?

- Угу. И камеры в Лонгери - тоже. Полтора десятка, из тех, кто не так именит, даже ко мне привезли. Возмущались... Я им, как аристократам, по шелковой веревке пообещал. Даже продемонстрировал, как хорошо скользит - нигде не зацепится. Почему-то не оценили. Некоторые даже с лица сбледнули, почему бы это, не знаешь?

- Может, заболели? - блестя глазами, предположил Винкер. - Так что, за успех переговоров?

- Обязательно, - кивнул Хан и в очередной раз опростал кружку до дна. А вот Винкер свою только пригубил - и поставил обратно. Заметив это, Гамсун расплылся в улыбке.

- Хлеб режь, давай. Хороший хлеб. Специально для тебя пекли... По авторскому рецепту.

В лучших уличных традициях Марк не стал осквернять Короля Трапезы прикосновением железа, а разломил пышный каравай пополам. И оттуда, прямо на стол, глухо звякнув, выпал... ключ от антимагического браслета.

Взгляды встретились. Несколько мгновений мужчины смотрели друг на друга.

- Ну а что? Меня тут не будет. Тебя же это держало. Не хотел, чтобы я соседнюю камеру занял, так?

- А, может, он? - Марк качнул браслетом.

- Не-ет. С тебя бы сталось этой... пилкой для ногтей себе руку отчекрыжить... Не хочу!

- Все равно рискуешь. Будут на амулете допрашивать, признаешься.

- И что? Ты уже далеко будешь.

- А карьера?

- Ты много о карьере думал, когда ради Халида за Классной Книгой в башню лез?

- Много, - неожиданно сознался Винкер, - можешь быть уверен, и думал, и взвешивал что важнее: мои превосходные оценки или идиотская кляуза жреца.

- И до чего додумался? - с усмешкой спросил Хан.

- Что жизнь Севе стоит дороже моей карьеры. Но с чего ты решил, что моя жизнь дороже твоей? Приведи хотя бы один логический довод и, возможно, я проникнусь.

- Заметь, я тебя за язык не тянул.

Хан Гамсун потянулся к корзине, достал пачку листов дешевой бумаги, до этого момента Винкер их не видел. И аккуратно разложил на столе. В линию. Если выпитое вино как-то и сказалось на бывшем однокашнике, то Марк этот момент упустил. Линия вышла на диво ровненькой и аккуратной.

- Узнаешь? Это картинки, которые Небом ударенные художники малюют. Святой Эдер! Спаситель из тьмы безверия! Кто бы знал, как я ненавижу пафос. Больше - только плохой кофе и ночные дежурства... Или наоборот?

А вот это - мой хороший друг, воин, ученый и отличный мужик Марк. Которого изобразил наш тюремный художник... правда, хреново, руки у парня с похмелья дрожали - но узнать можно, - еще один портрет дополнил линию.

- И что это доказывает? - мрачно спросил Марк.

- А вот еще один шедевр живописи. Этот - получше. Настоящий художник рисовал. Кажется, даже придворный. Его Императорское Величество Рамер Девятый в день коронации... правда, без коня, зато в короне. Все как положено, - последний портрет завершил ряд. Больше картинок не было.

- Так то оно в глаза не бросается... Но я, перед тем, как стать судьей, долго простым расследователем бегал. Свидетеля допросить, портрет по его словам нарисовать... Если кто внешность изменить попытается - так поймать и на чистую воду вывести. У меня глаз набит.

- Осталось - морду, - хмыкнул Марк.

- Линия подбородка, крылья носа, верхняя губа. Лоб. А, самое главное - глаза. И цвет, и манера вот так их прищуривать - она у вас, у всех троих - фамильная. Даже в темноте и спьяну не перепутаешь.

- У нас - это у кого? - уточнил Марк, все еще надеясь на чудо. Но, похоже, на сегодняшний день боги исчерпали свое милосердие. Хан кивнул подбородком на "картинную галерею" и совершенно спокойно припечатал:

- У Дженга. Про матерей ничего не знаю, кроме императрицы, так что врать не буду, а вот отец у вас, всех троих - один. Его Императорское Величество Рамер Восьмой, ныне покойный. Ну, за батюшку, облака ему под ноги? - Гамсун снова наклонил бутылку и наполнил свою чашку. А чашка Марка и так была полна.

- Бездна! - выругался Винкер. - Этого следовало ожидать. В нашей компании дураков не было. Хан, я очень надеюсь...

- Да могила, могила. Сам же сказал - дураков не было. Но я ответил на твой вопрос? Почему твоя жизнь ценнее моей? Я - государственный служащий высокого ранга, и я обязан любой ценой защищать члена императорской фамилии. Я присягу давал.