Сколько живут донжуаны

Поднимаясь по лестнице на четвертый этаж, я и сам в какой-то момент чуть не перепутал этажи и только потом сообразил, что весь первый этаж по другую сторону дома принадлежит продуктовому магазину, вот почему отсчет квартир начинается со второго этажа.

Дверь квартиры автомеханика Соболева была опечатана. Ракитин рассказал мне о поездке своего оперативника на станцию Полевую, где проживали мать и невеста погибшего. По словам невесты, Вадим Соболев был темной лошадкой, занимался явно какими-то грязными делишками, срубил деньжат и купил себе квартиру в престижном районе. Что ж, пусть они и дальше занимаются его прошлым, пусть копают в этом направлении. А я поищу Таню. Так думал я ровно до тех пор, пока не понял, что все еще стою перед квартирой Соболева и смотрю на белую с фиолетовой печатью полоску бумаги, запрещающую кому бы то ни было проникать в опечатанную квартиру. Но почему бы и не заглянуть в нее, если в убийстве механика обвиняют моего подопечного?

После того как в квартире поработали эксперты, квартиру должны были запереть и опечатать. Это при наличии ключа. А если его нет, то квартира могла быть и не заперта. Только на это и приходилось надеяться. Однако, коснувшись ручки двери, я понял, что мне не повезло — квартира была заперта. Я позвонил в соседнюю дверь. Мне открыла миловидная женщина в длинном сером пушистом свитере и смешных домашних тапочках, представляющих собой плюшевые собачьи головы с чуть раскосыми большими глазами. Женщине было на вид лет сорок, но она явно не хотела расставаться со своим двадцатипятилетием и отчаянно молодилась — короткая мальчишеская стрижка, ужимки подростка, высокий голос.

— Вы к Вадиму?

— Можно и так сказать.

— Из полиции, да?

Я кивнул, почувствовав, что девушка явно хочет поговорить.

— Я догадалась. Сначала наблюдала за вами в глазок, думала, что вот сейчас вы достанете ключи и откроете. Но потом поняла, что никаких ключей у вас нет, а вот интерес к квартире есть.

— А у вас есть что добавить к тому, что вы уже рассказали моим коллегам?

— Дело в том, что я только сегодня вернулась из Питера, была у сестры в гостях. Поэтому меня-то как раз никто и не опрашивал. Так что считайте, что вам повезло. Заходите!

Соседи! Особый народ. Вроде бы чужие, а так много о тебе знают. Даже то, что ты и сам не знаешь. Соседи могут тебя полюбить всем сердцем, и тогда твоя жизнь рядом с ними превратится в дружеский рай. А могут, наоборот, невзлюбить, и тогда твоя биография быстро обрастет самыми разными некрасивыми легендами. Многие любят преувеличивать, обобщать, делать выводы, вешать ярлыки, давать клички.

Соседку звали Лара. Она усадила меня в кресло в гостиной, села напротив и улыбнулась.

— О нем никто ничего не знает, кроме меня. И не потому, что я с ним много общалась, нет. Просто я живу рядом, вот и все. И все те женщины, которые сходили по нему с ума, нередко сидели вот здесь, на том же месте, что и вы.

— А если подробнее?

— Да я просто уверена, что его убила одна из них. Из ревности. Он был бабником. Вот меня лично он не зацепил, но некоторые женщины на самом деле сходили по нему с ума. Было в нем что-то магнетическое, возможно, он обладал какой-то особой мужской энергетикой, которая так притягивала женщин.

— Кого-нибудь конкретно можете назвать? Хотя бы одну женщину?

— Я знаю только четыре — Ларису, мою тезку, Тамару, Анжелику и Катю. Чудесные женщины. Все замужем, правда. Из разных социальных слоев, это я к тому, что он не был альфонсом, нет, он был щедр по отношению к своим подругам, дарил им какие-то милые подарки, кормил их деликатесами, я лично видела, как он покупал в нашем магазине, здесь, внизу, закуски, шампанское. Вот просто жил себе мужик в свое удовольствие, знакомился с женщинами, приводил их домой, возможно, даже любил их, а потом бросал, переключался на следующую. Бывало, возвращаюсь вечером из театра или еще откуда, поздно, смотрю, сидит на лестнице, прямо на ступеньке какая-нибудь, плачет горючими слезами — не пустил! То есть она знает, что он дома, и не один, звонит ему, а он не открывает. Да, такие драматичные истории случались. Нет, я понимала, конечно, что добром это не кончится, что когда-нибудь муж одной из его любовниц появится здесь и разберется с ним. Предполагала даже, что драма разыграется между женщинами, может, драка какая-нибудь, может, кто вены себе вскроет… Но что убьют самого Вадима… Нет, такое мне и в голову не могло прийти. Однако его убили! Отравили!

— А вы сами замужем?

— Вот еще! Нет, конечно. Как посмотрю на своих замужних подруг, всякая охота иметь с мужчиной дело пропадает. Серьезно!

— А вам Вадим оказывал знаки внимания?

— Разумеется! — Моя собеседница откинулась на спинку кресла и закинула одну тонкую ножку в полосатых красно-белых колготках на другую. Плюшевые собачьи морды уставились на меня, я улыбнулся.

— Я просто расследую преступление, вы можете быть со мной откровенны. Никто ничего не узнает, и протокол я вести не буду. Лара, что вы лично можете рассказать о Вадиме?