Сколько живут донжуаны

— Добрый вечер! — Лена вошла в купе и, увидев двух молодых женщин, занявших правый диванчик, улыбнулась и, закинув сумку на верхнюю полку, устроилась за столиком возле окна. За шелковыми белыми занавесками был виден темный, подсвеченный электрическим светом перрон с провожающими, которые пытались произнести что-то по-рыбьи беззвучное напоследок своим близким, посылали им воздушные поцелуи или просто в каком-то оцепенении махали рукой.

Сестры, хоть и были похожи, но все равно отличались. Маргарита была повыше и покрепче своей субтильной бледной сестрицы. Но вот одеты они были почти одинаково — джинсы, черные свитера. На ногах белоснежные кроссовки. Возможно, в сумке или чемодане одной из их лежит коробочка с флаконом, полным изумрудными капсулами цианида, так, на всякий случай, вдруг снова кто обидит.

Другая такая коробка с цианистым калием, купленная на том же сайте и за те же деньги, лежала в Лениной сумочке.

— На море? — спросила она своих соседок, те, переглянувшись, закивали. — Интересно, какая там сейчас погода?

Поезд дернулся и плавно поехал вдоль перрона, поплыли административные здания, ангары, подсвеченные мощными прожекторами, мокро поблескивавшие деревья и кусты, затем — чернота.

После визита чистенькой и свежей, как роза, проводницы, собирающей урожай билетов, в купе стало как-то нестерпимо тихо.

Лена открыла сумочку, достала яд и поставила прямо на столик, на белую салфетку, рядом с вазочкой с искусственными ландышами.

— Цианид ER — девятьсот тридцать два? Десять тысяч заплатили? — с лучезарной улыбкой обратилась к своим спутницам Лена. — Вам прямо домой доставили, курьером, или сами к метро бегали?

Ната просто окаменела. Сестра же ее, вдруг вскочив со своего места, взяла ее за плечи и у Лены на глазах выставила из купе в коридор.

— Постой здесь, никуда не уходи, — сказала она по-матерински заботливо и вместе с тем твердо, словно за ее дочкой водились легкомысленные и опасные прогулки по составу.

Вернувшись в купе, она щелкнула металлическим язычком, блокируя дверь.

Села напротив Лены. Посмотрела ей в глаза.

— Вы кто?

— Одна из вас.

— И?..

— Не знаю, кого благодарить.

— Про сайт как узнали?

— Сама туда заглядывала раз сто пятьдесят, но так и не решилась.

— Вы же здесь, в этом купе… не случайно?

— Говорю же, хочу узнать, кого благодарить за то, что отправили его на небеса. Хочу правду. Хочу вашу историю. Хочу понять, чего же не хватило мне самой, чтобы привести приговор в исполнение. И точно знаю, что это не Роза.

— Уберите это. — Рита кивнула на коробку, и Лена ее убрала.

— Вы курите?

— Нет.

— Я тоже. Но все равно — может, в тамбур? Скажите вашей сестре, чтобы вернулась в купе.

В Туле они втроем сошли с поезда, Лена, Костров и Саша Сержантов. Купили билеты до Москвы, в вокзальном буфете взяли кофе в стаканчиках и устроились в зале ожидания на серебристых металлических сиденьях. Была ночь, вокзал дремал, несколько пассажиров спали на своих местах, подложив под голову багаж.

— Она сказала, что подцепила его там же, где он познакомился в свое время с Натой, — в своей мастерской. Желание уничтожить его было так велико, что она не могла ни о чем больше думать. Стала планировать убийство. Ната, после того, что Вадим с ней сделал, когда она отказала ему в кредите, после всех оскорблений и избиения, чуть не повредилась рассудком. Ее срочно пришлось определить в клинику. В моменты просветления, когда Ната понимала, что ей худо и что надо подлечиться, говорила, что совершит «задуманное» сразу, как только поправится. Рита купила яд, как вы уже знаете, и стала думать, как бы его скормить Соболеву. Долго осматривала дом, подъезд, нашла камеры, поняла, что может попасть в объектив. Вот так ей и пришла в голову мысль снять в его подъезде комнату, чтобы иметь возможность задолго до убийства попасть в дом, ну и выйти, конечно, так, чтобы ее никто не заподозрил. Поскольку у нее никогда не было никаких любовников и она любит своего мужа, но единственной правдоподобной причиной, по которой она снимает квартиру, были свидания, она и пыталась приводить туда своих знакомых мужчин. Она сказала, что все эти две недели жила как в тумане и молила бога, чтобы все это поскорее закончилось. Она скрыла от мужа, где именно и с каким диагнозом лежит Ната, потому что могли начаться расспросы и Ната могла проговориться. А это могло бы помешать плану.

Лена отпила кофе, перевела дух и продолжила: