Сколково: принуждение к чуду

В мае 2007 г. «Ренова» приобрела блокирующий пакет акций швейцарского инженерно-машиностроительного концерна Sulzer, выпускающего оборудование для нефтехимии. Вексельберг постепенно наращивал свои доли в концернах, и скоро они составили в Oerlikon 44,7 %, а в Sulzer — 31 %.

Свои швейцарские активы российский миллиардер считал стратегическими инвестициями, позволившими «Ренове» за счет доступа к новейшим технологиям добиться синергии. И действительно, благодаря швейцарским технологиям «Ренова» на паях с РОСНАНО запустили крупнейший в России проект по производству солнечных модулей на базе технологии «тонких пленок» Oerlikon Solar.

Помимо наличия высокотехнологичных активов, при утверждении кандидатуры Вексельберга сыграл свою роль тот факт, что у «Реновы» был большой опыт реализации крупных девелоперских проектов. По этому поводу шутят, что Вексельберга «заманили» в проект хитростью. «Город построить сможете?» — якобы спросил у Вексельберга один из чиновников администрации. «Город? Конечно, смогу», — будто бы ответил Вексельберг. О создании инновационной экосистемы речи будто бы не было. А когда речь зашла, было уже поздно отказываться.

«Это просто байка, — говорил мне один из сотрудников „Реновы“. — Улетая на заседание Комиссии по модернизации в Ханты-Мансийск, где президент Дмитрий Медведев должен был сделать ему предложение, Виктор Вексельберг знал — это будет не просто стройка, придется создавать инновационный центр».

На заседании Комиссии в Ханты-Мансийске 23 марта 2010 г. Дмитрий Медведев объявил, что Сколково с российской стороны возглавит глава группы компаний «Ренова» Виктор Вексельберг.

Глава 11 Кадры решаютвсе

НАСКОЛЬКО ПРАВИЛЬНЫМ было решение назначить на роль «предводителя инновационной революции» представителя крупного бизнеса? И мог ли он действительно возглавить эту революцию?

Призыв бизнесменов для решения государственных задач начался с владельца ФПК «Интеррос» и «ОНЭКСИМ-банка» Владимира Потанина, который в свое время четыре года проработал заместителем председателя правительства. Бывший владелец «Сибнефти» Роман Абрамович руководил Чукоткой, еще два представителя «Интерроса» — Александр Хлопонин и Дмитрий Зеленин — соответственно Красноярским краем и Тверской областью. Пивной магнат Таймураз Боллоев возглавлял государственную компанию «Олимпстрой», а создатель торговой сети «Седьмой континент» Владимир Груздев стал губернатором Тульской области. Все эти люди с большим или меньшим успехом справлялись с поставленными перед ними задачами. Потому назначение представителя крупного бизнеса на пост руководителя Сколково не выглядело чем-то из ряда вон выходящим. У него было много очевидных преимуществ. В России было принято считать, что такой человек, назначенный на важную для государства должность, не будет воровать бюджетные деньги, ведь они у него уже есть. Во-вторых, у него есть опыт управления коллективом не всегда покладистых подчиненных и общения с не всегда приятными партнерами. Кроме того, владелец крупного бизнеса может привлечь для решения важных задач проверенных, активных профессионалов, то есть собрать достойную команду.

Но одно дело — торговать нефтью, алюминием, зарабатывать на финансовых спекуляциях, и совсем другое — создавать высокотехнологичные компании и выводить их в лидеры. Где были люди, которых в России принято называть олигархами, когда основатели компании Google искали в долг 100 тыс. долл., чтобы установить в квартире сервер своей новой поисковой машины? Большинство из них заработали свои миллиарды благодаря не всегда прозрачным манипуляциям с собственностью некогда великой страны. Были ли олигархи, которые вошли в список кандидатов на должность руководителей Сколково, по-настоящему «крутыми топ-менджерами», о которых мечталось помощнику президента Дворковичу? И могли ли появиться таковые в стране, в экономике которой отсутствовала реальная конкуренция?

Да, в России не было «умных миллиардеров» масштаба Билла Гейтса: людей, имевших успешный опыт работы с высокотехнологичным конкурентным бизнесом, заработавших «умные деньги», можно было пересчитать по пальцам. Может, они просто не были на «радаре» у власти, не входили в систему интересов чиновников, принимавших решения, не проходили опознание по системе «свой — чужой». Виктор Вексельберг же на «радаре» был и проверку по системе «свой — чужой», похоже, прошел, несмотря на противоречивое отношение к нему в Администрации Президента.

Но насколько подходил этот человек на роль руководителя полигона новой экономической политики, можно ли было его назвать Человеком Будущего?