Скользящая Люче

ФЕЛИКС. Ты все знал?..

ОТЕЦ. Давно.

ФЕЛИКС(стискивает ему руку). Папочка…

ОТЕЦ. Ты молодой, горячий, вспыльчивый. И хорошо. А мне уже – всё равно. Одна забота – в постель не наделать. Чтобы твоей матери меньше хлопот было. Устала она. Пообещай мне, сынок…

ФЕЛИКС. Что?

ОТЕЦ. Когда я умру, свози ее к морю. Пятый год без моря. Нехорошо. Твоя мать засыхает… Скрипит вся, когда наклоняется обмывать меня. Как смерть. Рано еще ей. Свози. Понял?

ФЕЛИКС. Папочка… Понял.

Мать ввозит столик на колесиках, на нем ужин.

МАТЬ(стараясь быть веселой). Ужин на колесиках! Включи папе “Панораму”. Телевизор поверни, вечно кто-то его трогает. (Отцу.) Теперь видно, отец?

ОТЕЦ. Вижу, вижу.

Собираются ужинать.

3 СЦЕНА

Феликс и Люче вернулись домой. Сидят в темноте и, как зачарованные, уставились в телевизор. Совершенно очевидно, что им всё равно, что на экране показывают. На полу лежат мокрые сумки с продуктами. Их волосы и одежда промокли насквозь. А они притворяются, что смотрят фильм. Люче – у стола, сидит на стуле. Феликс – в кресле.

ФЕЛИКС. Фильм дерьмовый.

ЛЮЧЕ. Не жизненный.

ФЕЛИКС. Американцы такие фильмы любят. Идеалисты страны попкорна.

ЛЮЧЕ. Мы идеализируем иначе.

ФЕЛИКС. А что стало с цветом? Изображение поголубело как-то.

ЛЮЧЕ. Как подо льдом. Замороженный американский идеал.

ФЕЛИКС. Дерьмовый фильм по дерьмовому телевизору.

ЛЮЧЕ. И когда он испортится?..

ФЕЛИКС(бьет кулаком по тумбочке у кровати. Люче вздрагивает). Иди, жарь рыбу!

ЛЮЧЕ. Не пойду.

ФЕЛИКС. Ведь сама говорила – умираю, как рыбы хочу?

ЛЮЧЕ. Больше не хочу.

ФЕЛИКС. Ну, иди, жарь что-нибудь другое! Ради Бога! Не сиди здесь.

ЛЮЧЕ(всхлипывает). Я расскажу сказку…

ФЕЛИКС. Я смотрю фильм.

ЛЮЧЕ. Он дерьмовый. Послушай сказку.

ФЕЛИКС. Ты иди, пожарь что-нибудь.

ЛЮЧЕ. Над городом повисло теплое дождевое облако. Ливень, ливень! Зонтики вас не спасают. Спешите домой и смотрите сквозь стекло. Чтобы не намочило, не унесло… Чтобы в уши не надуло… стихией… Чтобы утром – на работу, как люди. В сухой рубашке, с не проветренной головой. А зачем ее проветривать? Строго запрещено. Там много нужной информации, договоров и дат… А это кто? В центре города, в телефонной будке, толстая девочка, забыв обо всем на свете, ест вишни… Ей так вкусно, что она глотает их с косточками… Просто забывает выплюнуть… Над губой – красная капелька сока. За стеклом хлещет вода, телефонная будка – как пробирка. Теплая. Сухая. Напоенная ароматом вишни, запахом пота толстой девочки… Потому что душно, сладко… Потому что так случается в жизни только однажды…

ФЕЛИКС. Та девочка… Ты?

ЛЮЧЕ. Ну, не такая уж и толстая. Пухленькая. Как пирожок с вишней. Красивая-красивая… Такими они бывают только раз в жизни – закончатся вишни – и всё… Еще вишен… Она жадно проглотит последнюю, с косточкой, и проснется. Оглянется – ого, как льет! А она – совсем одна в стеклянной пробирке, куда ее загнала жажда вишен… А пробирка – в большом пустом городе… А по городу хлещет ливень, какого еще не было… Она вспомнит, что дома ее ждут мать, отец и брат. Сердитые и обеспокоенные, что она пропала во время такого ливня, а они собрались в гости…

ФЕЛИКС. Она испугается?

ЛЮЧЕ. Нет... Не знаю. Теперь уже ничего не знаю. Кто она? Откуда те вишни? Купила? Кто-то угостил?

ФЕЛИКС. Не горячись. Это только вишни.

ЛЮЧЕ. Может, они немытые? Конечно, мытых никто не продает. Полные пестицидов! Через какие руки они прошли! Грязные руки грузина на рынке!

ФЕЛИКС. Видишь? Ливень проходит. На улице появились первые прохожие.

ЛЮЧЕ. Феликс… Я влюбилась.

ФЕЛИКС. Потому ты уезжаешь?..

ЛЮЧЕ. Нет.

ФЕЛИКС. Кто он?

ЛЮЧЕ. Ты его не знаешь.

ФЕЛИКС. Ты переутомилась. Я выключу телевизор.

ЛЮЧЕ. И я его не знаю. Вишни. Мне бы хотелось только есть вишни и ни о чем не думать.

ФЕЛИКС. Я сбегаю в магазин.

ЛЮЧЕ. Нет. Ведь уже ночь. Льет.

ФЕЛИКС. Ты хотела вишен…