Скользящие души, или Сказки Шварцвальда

Среди зрителей пролетела волна недоумения. Суеверные, необразованные люди чувствовали, что отец Иоахим говорит истину, но слова, что он использует, не были им понятны и уже потому воспринимались как ересь.

Люди в недоумении смотрели на епископа; тот по-прежнему хранил невозмутимое молчание.

Иоахим уверенно продолжал:

— Вы обвиняете ее в пособничестве Дьяволу, но свидетельства доносчиков ложны и далеки от правды. Они собирались путем подкупа. Я сам был тому свидетелем, когда присланные из Фрайбурга военные, дабы не терять времени даром, за пару гульденов записывали нелепые сказки в допросный лист, собираясь выдать их за истину.

Большинство имен свидетелей вымышлены, таких людей не существует…

Зал взорвался от негодования. Разочарованные возгласы жаждущих смертного приговора растворились в возмущенных криках поборников справедливости.

Бургомистр нервно заерзал в кресле, вновь опасаясь беспорядков. Бросив встревоженный взгляд на Конрада, он от неожиданности поперхнулся. Епископ окаменел, уголки рта его приподнялись вверх и замерли, превратив лицо в неподвижную восковую маску.

Отец Иоахим приподнял вверх руку, призывая зрителей к тишине:

— Вы обвиняете этих несчастных женщин в пособничестве Сатане. Я же отвечаю: нет! Нет в их действиях ничего, что могло бы их очернить. Древние восточные мудрецы, арабы и китайцы, писали бесконечные трактаты, классифицируя лечебные свойства трав и камней.

Безусловно, у обладающего ценными знаниями человека всегда есть выбор, каким путем идти, с какой целью их использовать — во благо или во вред…

У меня бесконечное количество свидетелей, живущих в Швабии, в Тюрингии, далекой Саксонии и Померании, что рецепты Регины использовались лишь на благое дело, а если больные умирали, на то была воля Господа.

Лишь ему дано произнести последнее слово.

Я утверждаю, что это истина, потому что гонцы, отправляемые за снадобьями в Черный Лес в поисках затерянной избушки, обращались именно ко мне с просьбой указать правильную дорогу!

Что же касается невинной девочки, которая испытывает страдания, просиживая на неудобной скамье в течение уже нескольких часов, то несколькими неделями ранее я имел возможность выслушать ее исповедь и с радостью отпустил все ее детские прегрешения.

Она чиста словно агнец на фоне того зла, что ей довелось испытать, и того, что я вижу в этом зале.

Веки епископа дрогнули, и в прорези глаз сверкнули синие отблески. Через мгновение он снова сомкнул очи, сделав вид, что происходящее его не интересует.

— Позвольте уточнить, святой отец! — раздался голос встрепенувшегося бургомистра. — О каком именно зле вы сейчас говорите?

Воодушевленная внезапной поддержкой Кристина взглянула на Регину. Странно, но слова Иоахима не произвели на ту ровно никакого впечатления. Она выглядела еще более подавленной, чем во время выступления Марты Цубригген.

Отец Иоахим, оглядев сбитый с толку народ, поднял руки в благословении:

— Дети мои, Сатана не столь наивен и прост, чтобы проявлять свое присутствие через одиноких несчастных женщин, ведущих затворническую жизнь и могущих легко попасть под подозрение. Вы, не видя сути, ищете легких решений, обвиняя тех, кто отличается от общей массы. Тех, кто больше знает или дальше видит, кто имеет свое собственное мнение о сути вещей и не боится в этом признаться.

Наш враг притаился куда ближе.

Он изворотлив и лукав.

Он ловко проник в дом каждого, превратившись в золотые монеты, он пробрался к вам в голову, призвав насмехаться над убогими, преклоняться перед высокомерными, наслаждаться мучениями невиновных.

Он живет в каждом из нас наравне с Богом, и не проходит мгновения, чтобы он не испытывал нас, не предлагал выбрать его сторону.

И многие из сидящих в зале сами не заметили, как уже стали его слугами.

Люди обмерли. Они подавленно молчали, боясь шелохнуться. Затаили дыхание, стараясь уловить каждое слово маленького тщедушного оратора.

Терпеливо ожидающий конца судебного заседания Михаэль не отрывал взволнованных глаз от отца Иоахима. Он старался предугадать, во что выльется произносимая им крамольная речь. Темные предчувствия скребли душу, словно волчьи когти.

— В этом здании количество зла приобрело невиданные размахи, — раздались пророческие слова августинца. — Это место унижения и мучения людей, место кровопролития, пыток, издевательств, место восхваления Бога устами, присягнувшими Сатане!

Ищите зло в своих душах и, найдя, изгоните добрыми делами.

«Не судите, да не судимы будете», — завещал нам Отец.

Перед тем как судить других, дети мои, отмойте собственные души от тьмы, скопившейся в них!

— ОН СУМАСШЕДШИЙ! — взвизгнул пронзительный женский голос.

И этот крик стал началом кошмара. Обезумевшие, испуганные до смерти люди повскакивали со своих мест и, покрывая святого отца ругательствами и плевками, бросились на него. Оторопевшая стража не сразу отреагировала на беспорядок в зале. Двое мужчин успели добраться до маленького священника и повалили его на землю, топча ногами.