Скользящие души, или Сказки Шварцвальда

Вместо волшебной кареты их поджидал микроавтобус, доставивший разодетую компанию в небольшой особняк на окраине Вонна. Шато Эпейссоль, «сказочный замок», пригласивший принцев и принцесс на ужин, представлял собой трехэтажное здание постройки семнадцатого века, дополненное небольшой круглой башней с правой стороны фасада.

От главного входа, украшенного дорическими колоннами, к кованым воротам ограды шла галечная дорожка, подсвеченная с обеих сторон спрятанным в газоне дюралайтом. Мерцающая в темноте тропа к шато добавляла пейзажу загадочности.

Гостей встречали. Чернокожий саксофонист, вдохновенно закрыв глаза, тянул тоскующий блюз. Ему вторил меланхоличный проигрыш притаившегося внутри холла рояля.

Официанты с бокалами искрящегося шампанского вытянулись по струнке и замерли в ожидании. Маша от удивления потеряла дар речи. Вечно хихикающая компания молодых людей затихла, наслаждаясь необыкновенным зрелищем. Торжественный прием стал сюрпризом даже для искушенных и видавших виды работников вип-туризма.

Мария не удивилась, когда Максимильян осторожно дотронулся до ее руки. Само собой разумеющееся присутствие Принца завершило в ее сознании композицию сбывшейся мечты о сказочном бале.

«Надо ущипнуть себя, чтобы поверить в реальность происходящего».

В полном молчании ошеломленная публика замерла у входа. Официанты не дрогнули, остались на своих местах — они, разумеется, подчинялись указаниям распорядителей торжества.

В этот момент двери главного входа распахнулась, и небольшая компания людей — четверо мужчин и две женщины — вышли из шато и тепло приветствовали вновь прибывших.

Удивлению Маши не был предела: среди встречающих она узнала Елену, свою подругу. Длинное ярко-красное платье с глубоким декольте демонстрировало безупречную, почти девичью грудь. Искусно убранные темные волосы открывали тонкую шею, увитую жемчужным ожерельем. Высокая, грациозная, восхитительная. Впрочем, как всегда.

Лена хитро улыбнулась, приподняв бокал в немом приветствии: «Сюрприз удался?»

Подозвав официанта, утомившегося держать полный поднос с напитками, подруга взяла два бокала и приветствовала обоих. Сначала Машу — нежно, по-дружески, потом Максимильяна — иронично, прищурив глаза. Макс расплылся в улыбке. Маша с интересом наблюдала за происходящим.

Подхватив подругу под руку, Лена с трудом оторвала ее от верного спутника и повела знакомиться с остальными хозяевами торжества.

— Начну по порядку: Мартин и Урс, мои коллеги. Они, как и я, присоединились к завершающему гала-ужину. Они рабочие лошадки, можешь им улыбнуться, но не более.

А к этим господам прошу проявить максимальное уважение. — Елена перешла на немецкий: — Месье Боккар, мадам Вивьен, позвольте представить вам подругу детства, Марию Фогель. Примите еще раз искреннюю благодарность за ваше гостеприимство и прекрасно организованный вечер.

Седовласый мужчина крошечного роста в почти игрушечном смокинге вежливо кивнул и протянул открытую ладонь. Маша хотела ответить на рукопожатие, как вдруг маленький господин поднес ее кисть к губам и запечатлел на ней поцелуй.

Маша перевела дыхание от восхищения. О Франция!..

Спутница коротышки, его подруга или жена, молодящаяся дама, явно проигрывающая безжалостному времени, сдержанно улыбнулась. Ее равнодушный взгляд заскользил по остальным гостям. Маше не составило труда прочитать ее мысли: «Сколько еще молодых особ постараются очаровать моего Petit[34]? Быстрее бы закончилось это утомительное мероприятие…»

— И, наконец, особый гость господина Боккара. Его друг, уроженец Уэльса, господин Клайв Мортон, — в голосе Елены зазвучали теплые, почти трепещущие нотки, когда она представляла стоящего рядом с хозяином шато светловолосого мужчину. Облаченный в застегнутый до горла темный сюртук короткого кроя с жемчужным переливом аксельбантов, опоясанный изысканно расшитым кушаком, красавец отступил на шаг, позволяя разглядеть его необычный наряд.

Смысловая нагрузка его строгого костюма, соответствующего минувшей эпохе колониальных войн, заключалась в демонстрации именно этого шелкового аксессуара, не иначе.

Оторвавшись от замысловатой вышивки на поясе, Маша перевела взгляд на лицо Клайва и мгновенно утонула в глазах сапфирового цвета. Первая ее мысль была о линзах, но, приглядевшись внимательней, она поняла, что это натуральный цвет. Редкий оттенок небесной синевы, глубокий, насыщенный, отороченный по кругу темным ободком.

Восхищенно вдохнув аромат греха, исходящий от его кожи, на долю секунды она представила, сколько сердец успел разбить красавец-англичанин. Загорелое лицо, светлые волнистые волосы, стянутые в хвост, правильной формы нос с небольшой горбинкой, красиво очерченные губы довершали портрет «убийцы».

Клайв, словно угадав ее мысли, улыбнулся, легонько вздернув уголки губ:

— Привет! Ты говоришь на английском?