Скользящие по грани

Время текло медленно, снаружи не доносилось ни звука. Мы тоже помалкивали, а я постепенно стала понимать, что не имею ничего против теплых рук Криса, которыми он прижимал меня к себе. Вообще-то стоит признать, что по-большому счету Крис прав: когда вокруг тишина, а тебя окружает непроницаемая тьма, то ты и сама невольно прижимаешься к кому-то живому, чтоб не чувствовать одиночества. Чуть позже с удивлением поняла, что мне даже нравится то, что Крис по-прежнему продолжает меня обнимать. Надо же, а я-то считала, что меня навек откинуло от мужских объятий, ведь еще совсем недавно одна только мысль о них вызывала что-то похожее на тошноту...

В этот момент мне вдруг невесть с чего вспомнился муж со своими непропорционально огромными ладонями, бесцеремонно и больно лапающий меня со всей свойственной ему грубостью и жестокостью... От этих мимолетных воспоминаний меня только что не затрясло от отвращения, и состояние было такое, будто я с головой ухнула в холодную воду. Святые Небеса, до сих пор не могу понять, как я смогла так долго вытерпеть присутствие этого отвратительного человека рядом с собой?! Наверное, меня поддерживала только мысль о побеге, а иначе... Иначе, боюсь, я бы уже закончила с этой омерзительной жизнью раз и навсегда, потому как жить в атмосфере постоянного унижения невероятно тяжело, и ты медленно, но верно, начинаешь чувствовать себя полным ничтожеством.

Воспоминания о Лудо Уорте были настолько неприятными, что я невольно сильнее прижалась к Крису, будто пытаясь получить у него защиту от бывшего супруга. Не знаю, как Крис отнесся к этому моему жесту, но его объятия стали крепче, и я почувствовала на своей шее его губы, и, что самое невероятное, не собиралась этому противиться...

Не знаю, чем бы все это закончилось, но тут снаружи послышался какой-то шум и мужские голоса – кажется, в кабинет пришли люди. Пожалуй, наши чувственные порывы следует пока что отложить в сторону, сейчас не до них. Интересно, кто пожаловал к барону? Только стражники, или с ним был кто-то еще?

– Заодно можете осмотреть и кабинет... – услышали мы слова барона. Не скажу, что все, что происходит снаружи, здесь слышно уж очень хорошо, но, тем не менее, можно разобрать не только слова, но и интонации говорящих. Меж тем барон продолжал свою речь, произносимую вежливым голосом, однако любому было понятно, что хозяин замка крепко разозлен. – Рекомендую заглянуть под диван, а заодно и под мой рабочий стол – вдруг я там кого-то спрятал? Смотрите, не стесняйтесь, можете бросить взор и под ковер на стене, да и в окошко выглянуть не помешает – вдруг кто-то ловко распластался прямо на стене, рядом с окном, или на каком-то небольшом выступе этот некто руках висит!.. Кстати, в моей спальне советую еще раз осмотреть шкаф с одеждой – вдруг там найдется потайная дверь? Вот тогда все будет точно как в скабрезной истории – есть место, куда можно прятать любовников от своей второй половины...

– Господин барон, я вновь прошу у вас прощения, но у меня приказ, а я человек служивый... – кажется, в голосе говорящего одновременно слышны извинение и некая растерянность. – Думаю, вы понимаете, что я, находясь на службе, всего лишь выполняю указания своего начальства...

– К вам, сержант, у меня претензий нет... – кажется, барон махнул рукой. – Мне непонятно, с чего ваше руководство решило, что в моем замке скрываются беглые каторжники?

– Не могу знать!.. – только что не отрапортовал сержант.

– А, да, вы же человек служивый... – вздохнул барон. – Надеюсь, я могу присесть, или же мне по-прежнему следует оставаться на ногах? Хотя бы укажите мне то место, где я имею право сидеть до той поры, пока вы будете обыскивать мой дом.

– Господин барон, вы, разумеется, вольны сидеть там, где вам будет угодно!

– Спасибо хотя бы на этом... – и затем послышался скрип: похоже, хозяин замка уселся за свой рабочий стол. – А вы продолжайте, не стесняйтесь. Одна просьба к вашим подчиненным, которые суют свой нос во все щели: пусть позже хотя бы скажут моим слугам, в каких углах накопилось больше всего пыли – увы, но обслуга у меня не особо старательная, некоторые к своим обязанностям относятся с прохладцей, а то и вовсе отлынивают от дел.

– Господин барон, я вновь прошу прощения...

– Ладно, сержант, я все понимаю. Просто вы разбудили меня ни свет, ни заря, а в таких случаях у меня всегда скверное настроение.

Прошло еще какое-то время, и мы услышали, как сержанту докладывают подчиненные: все осмотрели, в том числе обшарили и все постройки на стороне, посторонних не нашли, ничего подозрительного также не замечено... Выслушивая извинения сержанта, я была почти уверена, что наше с Крисом невольное заключение вот-вот закончится. Увы, я вновь ошиблась.