Скользящие по грани

– По-моему, похитителям один хрен, с кем и как обращаться... – пробурчал дед. – Важен результат, а какими способами он будет достигнут – это никого не касается.

– Я бы так не сказала...

– А я говорю – хватит языком впустую молоть!.. – стал терять терпение Летун. – Соображайте быстрей, думайте, что тут можно сделать! Стоите как неприкаянные, переливаете из пустого в порожнее, а время меж тем идет!

Тут старый взломщик прав целиком и полностью – времени у нас, и верно, в обрез. Конечно, уходя, мы оставили Лудо Карруда ди Роминели в самом дальнем углу полуразвалившегося сарая, связанным по рукам и ногам, с кляпом во рту, да вдобавок ко всему наш дедок хорошенько врезал по уху пленнику, причем сделал это так умело, что господин Карруд враз потерял сознание. Как тогда сказал Летун: то, что добрую четверть часа этот щеголь проваляется в отключке – это я вам обещаю, а дальше ни за что ручаться нельзя...

Понятно, что через какое-то время Карруд придет в себя, а может, его начнут искать те, кого он отправил на наши поиски. Боюсь, что после того, как господин ди Роминели освободится, то сразу же вспомнит о том, что успел рассказать нам, и не исключено, что он первым делом направится сюда, к дому маркиза Рейнье, не без основания рассчитывая застать нас здесь. Однако вполне может оказаться и так, что Карруд кинется к Лудо Мадору, чтоб сообщить главе семьи о произошедшем. Впрочем, в подобном развитии событий я как раз не уверена: Карруд, скорей всего, будет действовать сам – ему надо каким-то образом исправить ту ситуацию, в которую он попал из-за своего невесть отчего развязавшегося языка. Кроме того, если глава прочтенного семейства узнает об излишней словоохотливости своего родственника, то Карруд вряд ли хоть когда-то сможет вернуть себе расположение досточтимого Лудо Мадора.

– Бывший жених не рассказывал тебе о том, в какой последовательности располагаются те помещения в подвале?.. – спросил Крис.

– Говорил... – кивнула я головой. – Вначале, то есть как только спустишься в подвал, находится каморка с инструментами...

– Погоди... – перебил меня старик. – До меня только сейчас дошло: – если каморка находится в подвале, то откуда там свет? В подвале же ничего не видно! Если нужно взять метелку, ведро или лопату – то слуги что, спускаются туда со свечой в руке? Этого просто быть не может!

– Так в этой каморке, как и в комнате со старыми вещами, есть небольшие окна – все же эти два помещения находятся как бы в полуподвале, зато погреб с припасами и погребок с винами располагаются дальше и ниже поверхности земли, и там уже нет никаких окон...

– Чего же ты молчала об этом?.. – рявкнул Летун.

– О чем?

– Про то, что там окна есть?

– Так они же совсем небольшие, только чтоб там немного света было! Помнится, Полан говорил мне, что в них только маленький ребенок проползет, и то с трудом...

– Вот потому-то я с бабами и дела вести не люблю... – дед повернулся к Крису. – Как раз из-за их безголовости! Без остановки мелют разную чушь, говорят о чем угодно, а о главном забывают! Сказала бы все с самого начала – столько бы времени сберегли! Давай, вспоминай, что тебе еще бывший хахаль об этих окошках говорил?

Вообще-то дед несколько переступил черту, обращаясь ко мне с такими выражениями и позволяя себе разговаривать со мной подобным тоном, но я решила не заострять внимание на этих вещах, тем более что дед был в чем-то прав.

– Пожалуй, больше ничего, хотя... Он сказал, что когда спускался в подвал, и был в комнате со старыми вещами, то в окнах видел розы – они растут совсем рядом с домом: мол, это так красиво, когда смотришь снизу на белые розы, которыми усыпаны все кусты... Вот, пожалуй, и все.

– Хорошо, что хоть это припомнила...

Нет, ну как вам это нравится? Мужчины еще и недовольны! У меня просто слов нет! Заставить бы их самих вспомнить те разговоры, что они вели несколько лет назад! Думаете, много припомнят? Ох, что-то я в этом крепко сомневаюсь! Между прочим, я и сама все то время, пока мы добирались до дома маркиза Рейнье, вспоминала все наши беседы с Поланом, касающиеся его пребывания в столице. Впрочем, мы говорили о столице не так и много, так что особо вспоминать было нечего, кроме, разве что, одного разговора...