Скользящий сквозь ночь. Живые и мертвые

— Знаю, как не знать, сэр! Купец по имени Вирро Ремзин. Он младший сын виконта Ремзина, состоящего в Совете Благородных!

— Как это сын такого уважаемого отца стал купцом?! — удивился вампир, — рыцарем бы стать должен, раз не унаследует титул…

— А кем еще ему быть? — пожал плечами стражник, — в рыцари он не гож. Ростом мал, да еще и болезный с виду. Позор семьи, да что ж поделать, и ему надо кем-то быть и как-то жить. Вот он и торгует, возит товары из Телмара.

Зерван кивнул и бросил монету стражнику, который ловко ее поймал и спрятал, под завистливыми взглядами товарищей.

Итак, купец, торгующий с Телмаром, подумал вампир, шагая во тьму по той же дороге, по которой пришел. Вариант с прикрытием для охотников отпадает, но сама Каттэйла охотником вполне может быть. Что ж, осторожность никогда не бывает чрезмерной.

Удалившись на версту, он свернул с дороги в поле и обогнул город с севера, вышел на другую дорогу и вновь двинулся к Морхолту. Предполагаемые охотники, если Каттэйла связана с ними, проверят, что вампир действительно покинул город, как и говорил. Погоня двинется следом… точнее, они будут думать, что следом, ведь на самом деле Зерван вовсе не пойдет в Эрнхолдкип.

Он вошел в город через другие ворота, с такими же четырьмя не лезущими не в свои дела стражниками. Уж где-где, а в Морхолте его точно не будут искать. А даже если и будут… Пускай ищут. Вампир решительно выбросил из головы все мысли об охотниках.

А Каттэйла все-таки прелесть, вот только почему душа ноет в предчувствии беды?

* * *

Лес… Вековые деревья, закрывшие разлапистыми ветвями солнце днем, а теперь и обе луны, густой кустарник, протоптанные зверьем тропки и давящее чувство скованности. Топором не размахнуться, чтоб не задеть что-нибудь, дальше своего носа ничего не видать. Все равно, что брести в потемках — да только в широких степях даже ночью ноги не спотыкаются о корни, кусты не хватают за рукав… В лесу ночью куда темнее, чем в степи, к сожалению.

Пошла уже вторая ночь путешествия по лесам эльфов — хотя как раз хозяев этого края не видать, ни ночью, ни днем. Хотя… кто знает, может быть, они прямо сейчас сидят в нескольких шагах от звериной тропы и смотрят на него, неукротимого и смертоносного в родной степи — но такого неуклюжего и беспомощного тут, в лесу, да еще и ночью.

А ведь это совсем плохо: они, может статься, и не знают, что одинокий орк, бредущий через их владения — мертв. И идут следом за ним, следят исподтишка, не понимая, что творят. Ведь мертвым не должно находиться среди живых — и точка. Так гласит обычай, старый, словно само время — и считается, что живые также должны избегать мертвеца. Но что, если живые просто не знают и в неведении не позволяют несчастному выполнять этот обычай? Предки не будут слушать никаких оправданий — кому какое дело до стенаний никчемного слабака?

Впереди послышалось журчанье — ручей весьма кстати пришелся. Да, в лесу тень, нет жгучего солнца и иссушающего ветра — но пить все равно надо, пусть и реже.

Вскоре кусты расступились, открывая не только ручей, но также маленькое лесное озеро, даже крошечное: любой Сын Ветра, разбежавшись, легко допрыгнул бы до середины. Правда, разбег тут негде взять — да и зачем? Это живые прыгают с разбега в воду — им весело…

Вода приятно освежила тело. Можно будет идти хоть до утра — да только куда? Тропинка, на которую возлагались большие надежды, закончилась: ведь она к водопою проложена. Куда идти дальше? Как сориентироваться в лесу тому, кто в нем впервые?!

Лес — гиблое место, это знает любой мальчик народа степей. Старые мудрые шаманы не зря вбивают в буйные головы простую истину: искать подвиги надо в других местах. В лесах водятся те еще твари — трофеи достойные, да только трофей такой если и добудешь — все равно не похвастаешь. Войдешь в лес — не воротишься. Если даже солнца не видать — как тут поймешь, куда идти? К тому же лес не любит чужаков, и если с обитателями его управиться можно, то с самим лесом не сладить: будет водить кругами и уморит голодом даже сильнейшего из воинов. Только эльфы тут как дома, но они ведь и есть дети леса. Какой родитель будет обижать своих чад?

Он погрузился в воду по самую шею, стоя посреди озерца — мелкое. Другим было бы по самую макушку, но ему лишь до подбородка. Интересно, почему дно вымощено камнем? Откуда посреди седого, дремучего леса взялись камни в озере?

Любопытство на миг прогнало смертельную тоску, и он двинулся вдоль берега по кругу, внимательно рассматривая траву и почву у самой кромки воды. Подтверждение догадке нашлось сразу: отпечаток босой ноги на берегу, там, где трава еще не росла. Маленький след, ножка аккуратная, видимо, женская, след свежий — с вечера, должно быть. Купальня эльфов, обустроенная посреди лесной поляны у ручья.