Скользкая тема

«Что стало причиной таких быстрых мутаций? Конечно вирус! Он же погиб. Или спрятался? Мимикрировал в клетках? Что ещё? – мысли в голове Тимофеева неслись со скоростью частиц, разогнанных коллайдером. – Можно конечно сказать, что обнаружил мутации, поднять панику, подтянуть ресурсы. Хорошо, что додумался зарегистрировать образцы официально. Мысль хорошая, но не ко времени: в Москве скоро паника начнётся из-за эпидемии, эффект будет не тот. Прогерия, прогерия… Идея! Кто нам мешает, тот нам поможет!».

Вернулись домой Светлана и Идея. Та Идея, которая дочка. Жена заглянула в комнату:

– Привет! Кушать будешь?

– Да, конечно… не сейчас. Я ещё в институт сбегаю.

От голода умереть не дали. Тимофеев даже не заметил, как съел ужин, подсунутый под нос предусмотрительной спутницей жизни.

Мендель Гениевич возвращался в лабораторию в приподнятом настроении. Теперь главное, чтобы никто другой не получил подобный результат. Хотя, у Менделя была огромная фора в виде многолетних исследований его отца. Чтобы его кто-нибудь догнал, должна произойти утечка изнутри лаборатории. Нельзя доверять даже самым близким людям. Уже понятно, что скоро появятся первые долгоживущие люди на планете. Тимофеев всё решил. Учёному не нужны были премии и слава, точнее, пока не нужны. Он знал, кто будет первым долгоживущим человеком, специально выведенным в его лаборатории. Он этого достоин! Достоин был уже его отец, сделавший гениальное открытие, опередившее время, бабка с дедом, так правильно назвавшие сына. А вот тогда и время появится для открытий и премий. Только нужно остаться уникальным, если не получится стать единственным. Конкурентов необходимо стереть с лица земли. Один он не справится, нужна помощь. Чтобы получить помощь, нужен веский аргумент. Нужна паника. А потом придумать вакцину, останавливающее мутацию.

У каждого сотрудника института, занимающего сколько-нибудь значимую руководящую должность, в телефоне был забит номер ректора, но случаев попытки воспользоваться этим видом экстренной связи зафиксировано не было. Ивановский сразу, с самого своего назначения дал понять, что работа должна выполняться на рабочем месте и в рабочее время, а тот, кто не успевает решить вопросы непосредственно в институте, без авралов и истерик, либо бездельник, либо занимает не своё место. Авралы и истерики должны инициироваться исключительно высшим руководством. Тимофеев знал, чтобы заставить начальство действовать, нужно дать ему возможность исправить чью-нибудь ошибку, позволить показать себя во всей красе перед своим уже руководством. Надо поднести руководителю снаряд, а уж он-то выстрелит! Мендель Гениевич прокашлялся, набрал номер и плаксивым голосом заблеял в трубку:

– Дмитрий Иосифович, извините, что беспокою в нерабочее время. Мне нет прощения, Дмитрий Иосифович. Нужно что-то делать. Московские вирусологи показали свою несостоятельность, да и я чуть не опозорился. Теперь только Вы можете всё справить, Дмитрий Иосифович.

– Да говори ты, чёрт, по существу, не мямли! – рявкнул в трубку ректор.

– Вирус этот мимикрирует. Прячется в клетках, вызывает мутацию. Как побочное явление – протогерия. Может развиваться дибилизм и акромегалия9.

– Насколько я помню, – холодно оборвал доцента Ивановский, – у больных таких симптомов не замечено.

– Вот именно! – превратил явную нестыковку в доказательство Тимофеев, – У этих больных. Мы думаем, что раз симптомы разные, то и вирус другой. В этом то и есть преступное заблуждение. Все думают, что эпидемия в зачаточном состоянии, а она уже разгуливает по столице, если не по стране!

– Ну уж не перегибай палку!

– Тут важно её как раз таки не недогнуть! Люди обращаются к врачу, когда чихают или температура повышена. А если стал медленно соображать или плохо выглядишь – устал или нервы. Так мы две трети заражённых упустим, а потом города закрывать придётся. Я возвращаюсь в лабораторию. У меня уже есть мысли про вакцину. К утру полный отчёт будет у Вас на столе. Вы будете первым, кто раскроет глаза человечеству!

– Да, – согласился ректор, – готовьте отчёт. Я свяжусь с Ситуационным центром, передам информацию. А Вы продумайте, кого из наших специалистов нужно ещё подключить и с какими НИИ связаться. Химиков подключим, фармацевтов.

Мендель Гениевич ликовал: всё вышло как нельзя лучше. В институт он возвращался в приподнятом настроении. Даже тихо напевал, фальшиво, но от души. Город спешил доделать дневные дела и вернуть жителей в футляры домов. Зажигались фонари и окна, замещая угасающий дневной свет. Зашуршал по листве мелкий весенний, но уже тёплый, дождик. Тимофеев даже не огорчился отсутствию зонта. Он с удовольствием впускал очищенный дождём воздух в грудь счастливого человека. По дороге не забыл забежать в магазин за просроченными овощами. Большой бумажный пакет набил под завязку. Учёный не очень верил в экологичность бумажной тары, но верила жена, а Мендель не любил спорить.