Скользкие вершины

– Всему свое время, наш разговор ты будешь вспоминать постепенно,– продолжала она. Ты сильно истощена. Последний год был тяжеловат для тебя, и ты просто не справилась. И мне не нравиться, как ты сейчас живешь. Слишком ты закрыта, и я тебе помогу. – Ты зря отталкиваешь от себя Андрея. Тебе не с кем об этом поговорить, а он тебе необходим. И ты для него станешь всем. Это правильный выбор. И нужно проще относиться к мужчинам рядом. И многое им прощать. Да. И не замыкаться в себе, если вдруг даже отношения не сложатся, – значить будут другие. И не удивляйся и не сопротивляйся мне. Каждая из нас получит то, что хочет, – она улыбнулась. Я тебе не враг, я твоя частичка. Мы больше не увидимся, но я еще долго буду рядом и помогать тебе, пока ты не станешь сильной. – Слушай меня. И она стала растворяться, стала прозрачной, и порывом ветра ее развеяло как облако.

*** Я открыла глаза, и поняла что я в больнице, от меня тянулись какие то, трубки с голубоватой фосфоресцирующей жидкостью. Только больница явно была не совсем обычной. Все так уютненько, красиво вокруг. Все тело непривычно затекло, и я пошевелилась и увидела перед собой Андрея. Лицо его выглядело помятым и заросло неровной щетиной.

– Очнулась, выдохнул он. – Ох и напугала же ты меня. – Хотя я сам виноват. – Видел, же что ты не справляешься и что тебя толком не учил никто.

– Что произошло,– попыталась спросить я. В горло немного хрипело.

–Ты сожгла себя, истощила себя и физически и магически. – И чуть не ушла за кромку. – Я уж, в какой- то момент решил, что не вытащу тебя. – Чем больше отдаешь, тем больше приток силы, а ты не знала этого. – Ты вот и не справилась, и я старый пень проглядел. – Меня то, учили с детства как правильно обращаться с энергией в себе. – Видел же что злишься и нервничаешь и худеешь на глазах. – А накануне только на меня, сколько энергии потратила. – Ничего, теперь не страшно. – Я все дела отложил и работу тоже. – Завтра уже тебя отсюда заберу и отвезу туда, где нас никто не побеспокоит. – И буду учить тебя, всему, что знаю сам.

– А где я?

– Я же тебе говорил, что у меня есть пара клиник, очень небольших. У нас в семье хоть и нет целителей, но можем мы много, не для всех естественно. И лекарства здесь необычные, сами делаем. В обычной то клинике тебе ничем бы не помогли. – А не забивай голову, главное, что ты выжила.

– Рыжик где?

Андрей засмеялся,– так и знал, что сразу про него спросишь. – Даже завидовать стал собаке. – Он с тетей Томой, она о нем хорошо заботиться, не переживай. – Завтра его увидишь. – Он кстати тревогу и поднял, когда ты вырубилась, как завыл. – Я вбежал, а ты лежишь как мертвая.

Андрей обнял руками мою голову и поцеловал в макушку.

– Все теперь хорошо будет. – Завтра я тебя заберу отсюда, и сразу уедем. – А сегодня лежи, тебе еще докапают необходимые зелья. И быстро ушел, но, уже выходя из палаты, засмеялся,– Я не прощаюсь.

*** После ухода Андрея я еще полежала, пытаясь прогнать сонливость, посмотрела на свои руки и ужаснулась. Скелет, обтянутый кожей. Зеркало было в палате, но я решила пока в него не смотреться. Что бы отвлечься пыталась угадать, что же мне капают, но поняла только что состав очень сложный и что очень необычно для зелий создан с помощью технологического процесса.

Я расслабилась и попыталась вспомнить, что то же еще со мной было, пока я была без сознания. Девушка, я видела девушку, и она помогла мне вернуться в мир живых. И тут же в голове всплыло имя Хейнелелен. Да так ее зовут. И ее так назвали в честь золотого цветка, семена которого она и принесла на землю. А откуда? Я задумалась, она об этом, что то говорила, но знания в моей голове всплывали дозировано.

Вошла симпатичная медсестра, поздоровалась и помогла мне сесть, и принесла еду на небольшом подносе, который поставила на кровать и спросила, – Вас покормить.

– Конечно, нет, я сама буду, есть,– воскликнула я.

И очень устала, пока ела, слабость во всем теле, руки дрожат. Но я съела все что принесли и тут же уснула. Проснулась, в капельнице была уже изумрудная жидкость. И чувствовала я себя лучше. Андрей приехал вечером ненадолго. Он уже был свеж и побрит. И жестом фокусника извлек из яркого пакета ведерко с мороженым.

– Не расстраивай меня,– засмеялся он,– И скажи, что любишь такое.

– Я всякое мороженное люблю, Андрей, а что мне капают?