Скользкий

– Ну что? – присев рядом с трупом на корточки с уже знакомой металлической пластинкой в руке, спросил Гриша у вышедших из административного корпуса Хана и Димитрия.

– Пусто.

– Уходим. – Гриша посмотрел на вспыхнувший на металлической пластинке красный огонек, встал и пошел к мосту. – Труп здесь оставляйте.

– Хреново, Лед, бегаешь, – остановился напротив меня Хан.

– Чего? – не расслышал я.

– Бегаешь, говорю, хреново. Ничего, я твоим физвоспитанием еще займусь. Будешь у меня кроссы наматывать.

– Отскребись, – продолжая смотреть на труп, совершенно спокойно ответил я.

– Что ты сказал? Ну-ка, повтори! – напрягся Хан.

– Отскребись! – на этот раз по слогам отчетливо выговорил слово я, чтобы он уж точно правильно меня понял и не пришлось повторять снова.

– Ах ты, щегол! Да я тебя! – Хан замахнулся, но его остановил окрик Гриши. Выругавшись, он развернулся и зашагал к Конопатому.

Я убрал палец со спускового крючка, поднялся на ноги, повесил винтовку на плечо и нетвердой походкой пошел догонять остальных. Слух полностью так и не восстановился, и поэтому разговор Гриши и Хана доносился до меня лишь частично.

– …не трогай…

– И не таких обламывал…

– …зарежет…

Ну почему сразу – зарежет? Я и пристрелить могу.

Немного приотстав от всех на мосту, я остановился посмотреть, как капавшие из носа капельки крови сворачиваются в грязной воде и бурыми хлопьями уносятся течением.

Когда наконец перешел через речушку, на той стороне моста меня уже поджидал Ялтин, который почти насильно заставил выпить отвратительное на вкус зелье. Думаю, едва усевшись в подогнанную к складу «Ниву», я отрубился именно из-за него. И уверен, что только благодаря ему, когда очнулся на базе, голова уже нисколько не болела. Да и со слухом полный порядок.

Поднявшись со стула, я несколько раз моргнул, потер виски и подошел к стоявшим перед картой Форта Илье и Сергею Михайловичу. Кроме них, в комнате больше никого не было.

– Думаете, повышенный фон там от мозговертов, а не от «Плевка дракона»? – сгибая в руках указку, спросил Илья у колдуна.

– Уверен, – заявил тот и повернулся, услышав мои шаги. – Как самочувствие?

– Нормально. Долго в отрубе был?

– Часа два. – Колдун посмотрел на часы и заторопился: – Все, мне бежать пора. До завтра.

– Я б вас подбросил, – предложил Илья.

– Да мне здесь пешком быстрее, – отказался колдун.

– Тогда до завтра, – бросив указку на стол, попрощался Линев.

– А что у нас завтра? – поинтересовался я планами Ильи.

– А завтра у нас выезд в Рудный. – Линев достал из кармана сложенный вдвое конверт и протянул мне.

– Зашибись. – Я поежился от воспоминания о ледяных големах. – Это что?

– Документы о твоем переводе из Патруля в Дружину. Не забудь завтра с собой взять, а то на пропускном пункте проблемы будут.

– Хорошо. – Я убрал конверт в карман куртки.

– Про Ворона узнал что?

– Узнал. В декабре прошлого года он работал на Мухомора и, когда того застрелили, заныкал крупную партию «сапфирового инея». – Упомянув про наркотики, я сделал паузу, но Илья промолчал. – «Инеем» он в Лудине после ранения от рейнджеров откупился и теперь его разыскивает Штоц…

– Штоц?

– Да. Ворон пытается выйти на производителей мозговертов, зачем, пока не знаю. – Я замолчал, выдав заранее заготовленную полуправду. По идее, все это Илья и сам должен знать. Так что я и Ворона не сдал, и у Штоца, глядишь, проблем прибавится.

– Самого его не нашел?

– Нет, – даже не моргнув, соврал я.

– Хорошо. Завтра у юго-восточных ворот в десять. И не опаздывай, – Илья отвернулся от меня к карте Форта.

Я вернулся к стулу и проверил винтовку. Порядок. Надо только перезарядить.

А операция, значит, в Рудном. Очень интересно. Выходит, я не ошибся, предположив, что нужен Илье в качестве проводника? Одно странно, до Рудного рукой подать, и дорога хорошая. Могли бы и своими силами обойтись. Или что-то еще намечается? В любом случае надо делать ноги до того момента, как в моих услугах пропадет необходимость. А вот еще вопрос весьма серьезный: когда срываться – до операции или после? Ладно, по обстоятельствам определюсь.

Все, надо пойти шмотки из арсенала забрать и валить отсюда. Мне еще с ночлегом что-то решать придется. И патронов неплохо подрезать бы, раз Григорий разрешил.

Я толкнул оказавшуюся открытой дверь арсенала, зашел внутрь и спросил у заканчивавшей упаковывать внушительных размеров рюкзак Вероники:

– Не знаешь, где здесь патроны двенадцатого калибра?

– Держи. – Девушка кинула мне связку ключей. – Вон тот ящик в углу. Только Илья оттуда почти все выгреб.

Поймав связку, я подобрал ключ и отпер ящик. И что у нас здесь имеется? М-да, не густо. Почесав затылок, переложил к себе в сумку последние пять зажигательных патронов и два патрона с посеребренной дробью. Вот собственно и все. Больше ничего интересного нет.

Не утерпев, я тут же распечатал полученный от Ильи конверт и начал просматривать вложенные в него бумаги. Разрешение на вынос оружия из Форта, приказ о моем временном откомандировании из Патруля в Дружину…

Что?! Ах ты, так тебя разэдак! Илья – подонок!