Скользкий

— Если не ошибаюсь, сразу за тем поворотом начнется.

— Солнце высоко еще, — подняв голову к небу, заметил Хан.

— Десять минут вам, Сергей Михайлович, — посмотрел на часы Гриша. — Лед, пошли до болота пройдемся, посмотрим как там с гатью. Напалм, ты с нами.

— А откуда здесь гать? — поинтересовался Напалм и взвел курок своего антикварного пистолета.

— Когда дальше деревня была, дорогой часто пользовались.

— Была?

— Грунтовые воды поднялись — затопило, — припомнил я рассказы патрульных.

— А люди? — Напалм поморщился, когда его облепила куча мошек, и вновь прибег к своему дару. От мошек не осталось даже пепла.

— Кто в Форт перебрался, кто в Октябрьский.

Мы прошли поворот и оказались перед широкой заводью.

— Я когда материалы по маршруту подбирал, читал, что там несколько дворов еще осталось. — Григорий внимательно осмотрел в бинокль полузатопленную дорогу. — Паводок сошел, но метров сто пятьдесят по затопленному участку пройти придется. Лед, как думаешь, переправимся здесь?

— Думаю, да, — забрав бинокль, осмотрелся я. — Не в обход же тащиться.

Метрах в двухстах впереди дорога ныряла в ложбинку и скрывалась под черной болотной водой. Пройти там можно было только по узкой гати, сооруженной из сбитых клиньями бревен. Отсюда бревна казались достаточно хорошо сохранившимися, чтобы выдержать вес человека. А как там на самом деле, кто знает? Ладно, подойдем поближе — проверим.

Что меня в этой переправе полностью устраивало — ивы к заболоченному участку дороги не подходили, и землю покрывал густой ковер трав, среди которых торчали синевато-зеленые лезвия листьев осоки. Незаметно никто не подберется. И пусть мы сами будем как мишени в тире, думаю, нападения с применением огнестрельного оружия нам здесь следует опасаться меньше всего.

— Сейчас наши подойдут, и сразу двинем, — заявил Григорий, убирая переговорный амулет в карман. — Колдун, вроде, разобрался, в чем проблема.

— Мне камыши вон те не нравятся, — указал я ему на колебавшуюся под порывами ветра стену камышей, которая у того берега подходила почти к самой дороге. Выпрыгнет оттуда панцирник или вурдалак, и, хоть мы его сразу изрешетим, все равно кого-нибудь достать успеет.

— Камыши не проблема, — прищурившись из-за бивших прямо в глаза лучей уже начавшего клониться к закату солнца, с высоты своего роста снисходительно посмотрел на нас Напалм.

— Вот и замечательно. — Григорий обернулся и посмотрел на приближавшихся к нам близнецов. — Не понял, где остальные?

Мне показались странными колебания воздуха за спинами братьев, но колдовским зрением ничего разглядеть не удалось. И все же что-то с ними не так…

— Моя последняя разработка, — похвастался Ялтин, когда фигуры парней расслоились, и вместо двух человек перед нами оказалось шестеро. — Пространственное наложение образов.

— Предупреждать надо. — Григорий медленно опустил АКСУ. — Сейчас быстро форсируем заболоченный участок и в обычном режиме двигаемся дальше. Задача ясна?

Мы потащились к гати.

На лицах близнецов, Хана и Димитрия я приметил новые следы укусов местной кровососущей мелкоты, а вот Сергею Михайловичу и Вере столь близкого знакомства с комарами и мошками каким-то образом удалось избежать. Вечером надо будет поближе к Напалму держаться.

В дорожном полотне по мере приближения к заболоченному участку все чаще начали попадаться разломы, в которых уже успели угнездиться хилые кустики и болезненного вида чахлая трава. В глубоких дождевых лужах мелькали точки дафний, а у дна замирали тени головастиков. Дмитрий совсем уже собрался сойти со вспученной дороги на обочину, но посмотрел на длинные острые листья травы и передумал. Это он правильно сообразил — где бы мы ему новую обувку доставали?

— Лед, подожди, — забеспокоился колдун, стоило мне ступить на осклизлое и изрядно прогнившее бревно переправы.

Едва не поскользнувшись, я отпрыгнул обратно. На воде закачалась сорванная ботинком кора.

— Случилось чего? — спросил Григорий, но Ялтин лишь покачал головой и продолжил всматриваться в заводь.

Что его насторожило? Вроде, спокойно все.

У берега плавала ряска, дальше чернела чистая водная гладь. С того берега к нам тянулась дорожка слепивших глаза солнечных бликов, но заросшее водорослями илистое дно было как на ладони. Откуда-то доносилось кваканье лягушек, а от прогретой солнцем неглубокой заводи веяло теплом. Невдалеке от легкого ветерка покачивались камыши, дальше зеленели верхушки тополей. Сейчас бы сесть на берегу, разложить припасы на газетке, хлебнуть из фляжки… Еще б удочку, и, того и гляди, из-за деревьев донесется гул электрички.

Покачав головой, колдун достал из кармана деревянную шкатулочку, вытряхнул на ладонь с десяток мелких кристалликов и швырнул их в болото. Зависнув на мгновенье в воздухе, они мигнули зеленоватым сиянием и, медленно спланировав к поверхности воды, призрачными водомерками унеслись вдаль.

— Что случилось? — не выдержал Мельников, но колдун только шикнул на него и продолжил к чему-то прислушиваться.

— Показалось, — наконец, с некоторым облегчением ответил он.

— Креститься надо, — посоветовал Хан.