Скользкий лёд мечты (СИ)

— Я не просто верю, я знаю. Для тебя нет ничего невозможного. Ничего. Попробуй.

— А если не получится…

— У кого? У тебя? Я уже вижу это золото на твоей груди. Ты — гений фигурного катания. Покажи всем, что ты можешь вернуться! — уверяла его Лена.

Штоколов смотрел на Лену и начал всерьез задумываться о том, чтобы принять предложение, и начать тренировки. Появился какой-то неописуемый азарт из разряда «смогу — не смогу»? И хотелось именно «смочь». Спортивный азарт, который, как казалось Штоколову, угас в нем навсегда… Нет, теперь он определенно должен попробовать, а иначе не сможет даже спать спокойно.

— Хорошо, когда они позвонят через неделю, я соглашусь…

— Вот это правильно! — вдохновенно заметила Лена и тут же поцеловала своего героя.

В тот же день Штоколов позвонил своему неизменному тренеру — Завьялову Павлу Петровичу и рассказал о своих намерениях. Тренер задумался, потом со знанием дела ответил: «Я думаю да, ты сможешь. Кто если не ты?»

С этого «кто, если не ты» и начались изнурительные тренировки. С десяти до двенадцати, с часу до четырех и с шести до девяти. По восемь часов в день. И это только начало. Штоколов был готов жить на льду, лишь бы снова встать на первую ступень пьедестала…

***

Где-то в Нью-Йорке.

— Ты слышал, что Штоколов планирует участвовать в Чемпионате Мира? — спрашивал один седовласый мужчина второго, довольно молодого парня.

— Нет. Быть такого не может! Он ушел?! Какого ему еще надо?!

— Ты что русских не знаешь? Они маниакальны! — всплеснул руками пожилой.

— Этого мне не хватало… Я же хотел участвовать в трех Чемпионатах подряд до следующей Олимпиады. Но я не хочу проигрывать…, - качал головой молодой человек.

— Тогда не проигрывай.

— Как? Мне придется отказаться.

— Зачем? Все будут говорить, что ты боишься снова с ним соревноваться. Джон, ты должен доказать, что твоя победа на Олимпиаде не случайность!

— Ты издеваешься? Мы оба знаем, что это не так! Я проиграю, и все станет ясно! Все поймут, как я выиграл Олимпийское золото!

— Ты думаешь, он настолько сильный соперник? Штоколов не тренировался год, у него много травм, опять же возраст… Нового он ничего не покажет. Ты должен просто выучить его каскады прыжков и все! — пожал плечами пожилой человек.

— И все?! Даже если я не буду спать и есть, не факт, что это получиться! Тренер, я не могу…

— Придется. Мало того, что ты должен участвовать, ты должен и победить! Иначе, все, что мы делали ради твоего Олимпийского золота — напрасно! Мало его иметь, нужно и отстоять его! Усилим по возможности каждый каскад четверным прыжком и все будет отлично!

— Я себе все ноги переломаю!

— Лучше сломанные ноги, чем карьера! Мировое имя просто так не дается. Докажи, что ты чего-то по-настоящему стоишь!

— Я буду стараться, — покорно согласился Джон.

***

— Какая ты сегодня красивая, — первое, что сказал Лене Кирилл, как только перешагнул порог квартиры после очередной тренировки.

— Спасибо, — улыбалась Лена.

— Просто светишься вся изнутри.

— Я очень счастлива.

— И почему, если не секрет?

— Кирюша, у нас будет ребенок! — прямо, не скрывая радости, сообщила Лена.

— Что? Ты беременна? — настороженно переспросил Кирилл.

— Да. Уже шесть-семь недель.

— Кошмар! — обхватив голову руками, выдохнул Штоколов.

— Что? Ты не рад? — опешила Лена, до этой секунды, будучи уверенной в том, что Кирилл начнет носить ее на руках, узнав о том, что станет папой.

— Ты несовершеннолетняя! У меня Чемпионат мира через девять месяцев, я и так окажусь под прицелом журналистов, а тут еще рождение ребенка от несовершеннолетней девочки? Ты представляешь, какой шум поднимется?! — всплеснул руками Штоколов, не скрывая свое негодование, — Все, это будет конец!

— Но никто же может не знать, никто же сейчас не знает, что у нас роман, так же не будут знать и про ребенка…

— Как не будут знать? Я, по-твоему, похож на человека, который не признает своего ребенка? Или ты хочешь, чтобы я его потом усыновлял? Ты вообще подумала, что нас ждет? Твоя спортивная карьера, твоя учеба, на всем можешь поставить крест! Моей репутации придет конец! Да меня посадят, в конце концов, за совращение малолетней!

— Сажают, если до шестнадцати, а мне уже было…

— А кто станет разбираться?! Да даже если не посадят, что обо мне начнут говорить? Что я педофил?!

— Кирюша…

— Что, Кирюша? Мне через несколько месяцев двадцать девять, а тебе еще и восемнадцати нет! Ты сама ребенок!

— Я думала, что мы семья, я думала, ты будешь рад…, - со слезами бормотала себе под нос Лена.

— Думала она!

Лена не знала, что сказать. Она просто разрыдалась и побежала в свою комнату. Она никак не ожидала такого потока негодования в свой адрес. Штоколов же, поняв, что погорячился, пошел следом за Леной.

Она лежала на кровати, свернувшись калачиком, и рыдала. Кирилл аккуратно прилег рядом и прижал ее к себе.

— Девочка моя, прости меня. Ты ни в чем не виновата. Мне надо было лучше думать о предохранении.

— Ты не хочешь от меня ребенка? — сквозь слезы спрашивала Лена.

— Хочу. Только не сейчас.

— А что сейчас делать?

— Я выберу тебе клинику, и сделаем аборт.