Скользкий лёд мечты

— Лена, замолчи, не говори таких вещей о себе! Это наш ребенок!

— Ты даже чужого ребенка готов признать… Как мне стыдно!

— Лена, это вполне может быть и мой ребенок, — предположил Штоколов.

— Как так? Это что же получается? Я одновременно спала и с тобой, и с Эдиком, а ты еще говоришь, что я не потаскушка?! Господи, я самая настоящая шлюха! — в ужасе качала головой Лена, а по щекам катились слезы.

— Лена нет! Мы на самом деле не жили вместе уже год.

— Значит, это все же ребенок Эдика? — логично предположила Лена.

— Нет, вернее, я не знаю. Возможно и мой…

— Мы не жили вместе, но я спала с тобой? Это как вообще? Кому с кем я изменяла, я просто не понимаю!

— Ты никому не изменяла. Это я, я настоял… Я пришел поговорить к тебе на тренировку. Ты была в душе, я зашел к тебе. Мы ругались. А потом… Я не могу сказать, что ты этого действительно хотела, но и рьяного отпора не дала… Я тебя поцеловал, ты дала мне увесистую пощечину. Я снова поцеловал — ты снова ударила, но мне показалось, что я увидел в твоих глазах искры желания. Я продолжил, а ты не отказалась. Но сейчас я не могу сказать, как ты это воспринимала… Я только надеюсь, что это было не насилие с моей стороны, — пожал плечами Штоколов.

Лена не знала, как реагировать. Она смотрела на Кирилла и хлопала своими полными слез голубыми глазами. Еще с утра все казалось просто замечательно: у нее есть любящий муж, они счастливы в браке и ждут ребенка, а сейчас она вообще ничего не могла понять в хитросплетениях своей личной жизни! Есть муж, но жила она выходит с Эдиком, но и с Кириллом успела переспать?! Лене казалось, что у нее вот-вот лопнет голова.

— Я все равно ничего не понимаю… На данный момент я официально твоя жена? — начала задавать прямые вопросы Лена.

— Да.

— Но я жила с Эдуардом?

— Да, — снова подтвердил Кирилл.

— А ты хотел меня вернуть?

— Очень, — продолжал соглашаться Штоколов.

— Я запуталась. Я ушла от тебя, я предала, а ты все еще любишь меня? И тебе без разницы от кого у меня будет ребенок? Мне так тошно от самой себя! Так стыдно! Прости меня, если сможешь! Умоляю, прости! Я только тебя люблю, только тебя! — уверяла Кирилла Лена, вытирая слезы.

В этот момент Штоколов понял одно — ему придется рассказать ей правду самому. Здесь и сейчас. Он не имеет права манипулировать Леной, играя на ее чувстве несуществующей вины.

— Подожди, Леночка… Я должен тебе рассказать все, что было на самом деле…, - присев рядом и взяв ее за руку, начал Кирилл, — Я знаю, что после моих слов ты прогонишь меня раз и навсегда и будешь права, но врать тебе я не имею никакого права…

— Что-то было еще?! Говори все, — уже не зная, что может услышать в следующую секунду, тем не менее, просила его Лена.

— Знаешь, эти десять дней, что ты тут в больнице с амнезией стали лучшими в моей жизни за последний год… Прости, но я так обрадовался, когда понял, что ты ничего не помнишь, ты представить себе не можешь, мне показалось, что можно все исправить, начать сначала… Но прошлое нельзя перечеркнуть… Я старался быть достойным тебя… Я делал все, чтобы в твоих глазах сияла эта любовь, что сияет сейчас и сияла когда-то раньше, пока там не поселилась ненависть… Я очень тебя люблю. Очень. Ты для меня больше, чем жизнь…

— Я не понимаю, как ты можешь любить ту, что предала тебя?! — никак не унималась Лена.

— Ты не предавала! Я заслужил то, что ты ушла! Я так себя вел…

— Кирилл, ты меня пугаешь, ты говоришь так, словно бил и унижал меня…

— Бил? Нет, я никогда не поднимал на тебя руку, даже не думал. Унижал? Не знаю, не думаю… Но в чем-то был не прав определенно. Мне очень стыдно… Как бы я хотел все отмотать назад! Я все сделал бы по-другому! Сделал бы все, чтобы ты была счастлива…

— А я не была счастлива? — удивлялась Лена все больше и больше, просто не представляя, как рядом с ним она могла быть несчастлива?

— Была, но, наверное, не долго, и дорого за это платила… Мы познакомились, когда тебе не было и семнадцати… Ты любила меня заочно, как кумира и стоило мне появиться перед тобой, как ты тут же растворилась во мне. А я пользовался твоей любовью. Это льстило моему самолюбию. Я понимал, что не имею на это право, но, тем не менее, затащил тебя в постель…

— Что значит «затащил»? Я что не хотела? — насторожилась Лена.

— Что ты там могла хотеть или не хотеть? По сути, ты была ребенком! Я говорил тебе, как мы должны жить, и ты следовала моим советам! Когда тебе исполнилось восемнадцать, мы расписались. Но об этом не знал никто, кроме твоих родителей, Олега и моего тренера. Все до последнего времени думали, что я свободен как ветер в поле! А дома меня ждала ты…

— А почему ты так сделал? Ты стеснялся меня? — предположила Лена.