Скорбь Белоснежки (ЛП)

Белоснежка повернулась к Локи. Она вытерла губы кончиком белого платья, а затем буркнула ему что-то. Шагнула на шаг ближе, обнюхала его шею и вдохнула запах тела. Она медленно дышала на шею, словно холодный ветер над водой, а затем нежно лизнула мочку уха языком. От леденящего прикосновения вены на шее проступили, будто у певца, который берет самую высокую ноту. Ее острые зубы слегка коснулись его вен. Это было похоже на то, как если бы кончиком иголки заигрывали с его кожей. Вот так она и стояла какое-то время и не кусала его. Затем она, наконец, заговорила, и Локи совершенно не ожидал такое услышать. Независимо от того, что она шептала ему на ухо, он подумал, что ему это кажется.

Быть того не может. Она же этого не говорила. Верно?

Ее голос оказался музыкальным и очаровательно женственным. Она опустила свою холодную ладонь на грудь Локи, определяя скорость биения его мчащегося сердца.

- Спаси меня, — прошептала она еще один раз.

Когда она произнесла эти слова, ее голос был тих, даже слабее шёпота, будто она боялась, что кто-то ее услышит. Кто бы это мог быть? Замок был пуст. С какой стати ей волноваться о том, что ее услышат?

- Что она сказала? — Проскулил Аксель из своего укрытия. Локи ничего не ответил. Он был подавлен тем, что неожиданно узнал. Почему-то он знал, что этот миг изменит всю его жизнь.

Белоснежка снова исчезла в темноте, без малейшего труда погубив его. Запах яблок все еще висел в воздухе и Локи вдыхал его, пока перед глазами снова проходили вспышки нечетких воспоминаний.

Что же со мной происходит?

Неосознанно он вдыхал ее яблочный запах, словно хотел забрать с собой нечто, принадлежавшее ей, словно хотел разрешить части ее природных убийственных духов побежать по его венам. Но он должен был уходить. Она сохранила ему жизнь, но он не знал почему. Сказать, что он был в замешательстве, значило не сказать ничего.

Он повертелся по сторонам, схватил свой Аликорн, затем взял Акселя за руку и выбежал из замка. Пока они спешили назад через Черный Лес, сверху начал падать алый снег.

Сказки на Нучь.

Всю обратную дорогу до города, Аксель просидел на пассажирском сиденье с прижатыми к груди коленками, оглядываясь на пустынную дорогу, чтобы убедится, что принцесса-вампирша не гонится за ними. Когда Локи остановил свой Кадиллак напротив Сахарного Домика, Аксель даже не потрудился пригласить его внутрь. Он выскользнул из машины, практически загипнотизированный, забыв о рюкзаке с крестами и едой, и пошел к дому весь ссутулившись. Обнаружив, что Битси снова сплел паутину в замочной скважине, Аксель злобно фыркнул. Он открыл дверь ударом ноги, что позволило ему освободиться от сковавшего его страха. Локи поехал обратно на парковку, это будет его спальное место вплоть до шестнадцатилетия. Он не злился на Акселя за то, что тот не пригласил его в дом. Он понимал. Аксель увидел более чем достаточно, и Локи ощущал легкое чувство вины за то, что втянул его в это. Вампиры были ежедневной работой Локи. Правда, никто из них не был прекрасной девушкой. И, конечно же, никто до этого не просил спасти их.

Парковка была пустой, а Локи необходимо было выспаться. Он закрыл машину изнутри и прислушался, играют ли Воинствующие Тыквысвою музыку, но они только похрапывали во сне. Напуганный и одинокий Локи решил не выключать радио и позволил им храпеть за компанию.

— Выключи свет в машине! — захныкал участник группы.

Локи отключил свет на приборной панели, скользнул под одеяло и обнял Аликорн. Одной из причин, почему он желал вернуться домой, была возможность того, что однажды он обнимет в ночи любимую девушку вместо Аликорна. Он опять начал считать овец. Во сне он увидел двух черных овец. Все остальные овцы блеяли на этих двух изгоев. Он знал, что одной черной овцой был он, но кто же другая. Может это темная тень из прошлого, о которой говорил ему Чармвилль, или Белоснежка, сама принцесса вампиров? Локи прекратили сниться сны, и он беспробудно спал до рассвета под мелодию.

ЗЗЗ. Заа. Зуумм.

Трудно сказать, сколько было времени, когда Локи проснулся позднее ночью. Укутанный в одело, с заспанными глазами он заметил, что Воинствующие Тыквы больше не храпят. Ночь была мертвецки тихой. Локи не хотел просыпаться, поэтому он решил перевернуться на другой бок и спать дальше. И тут он что-то услышал.

— Греби, греби, греби в своей лодке, — пела приятным голоском девочка на улице.

Локи резко открыл глаза. На этот раз пели не маленькие девочки. Он знал голос этой девушки. Этот мелодичный голос он слышал прошлой ночью, и не сомневался, что будет помнить его всю оставшуюся жизнь. Это был голос Белоснежки.

— Осторожно плыви по течению, — пела она.

Локи боялся выглянуть в окно и обнаружить, что она ждет на улице. Она что, последовала за ним? Он держал Аликорн наготове, гадая, насколько она близко.