Скорбь Гвиннеда

"Камбера" даже не успели похоронить, как произошел первый инцидент один из тех, что позже произвел на всех такое впечатление при канонизации. В ту ночь Гвейр Арлисский, юный оруженосец Камбера, был все себя от горя, подумывал едва ли не о самоубийстве, и чтобы утешить его, Камбер явился пред ним, якобы как сон или видение. Вдохновленный Гвейр возомнил, будто стал свидетелем чуда.

Вскоре после этого, хотя сам Камбер был тогда без сознания, случилось второе происшествие, послужившее затем истинной основой для признания его святым, - без этого свидетельства все прочие могли бы быть расценены просто как выдумки или игра воображения... Во время обряда, в ходе которого Ивейн, Райс и Джорем помогали Камберу полностью освоиться с памятью покойного Элистера Келлена - иначе чужие воспоминания грозили свести его с ума, - двое посторонних помешали их работе и успели увидеть подлинное лицо Камбера. Оба не имели понятия о том, что же происходит в действительности, и решили, что имеют дело со сверхъестественным вмешательством. Одним из свидетелей был лорд Дуалта Джерриот, рьяный молодой михайлинец, другим же - сам король Синхил. Позднее, когда встал вопрос о канонизации, оба засвидетельствовали увиденное в ту ночь, хотя король пошел на это крайне неохотно.

Однако прежде всего этого случилось еще одно событие, во многом определившее и оправдавшее дальнейшие поступки Камбера в роли Элистера Келлена, и также послужившее признанию его "святости". Все началось с того, что Камбер обнаружил, что Элистер Келлен, бывший тогда настоятелем михайлинцев, рыцарь и священник, перед военным походом согласился занять пост епископа.

Отказаться от этого позднее потребовало бы от Камбера слишком долгих объяснений. Вместе с тем, он никогда не посмел бы осквернить столь высокий пост, исполняя обязанности епископа, не будучи священником. Правда, если бы двое его старших братьев остались живы, Камбер, на самом деле, собирался принять сан, но оставшись единственным наследником, он был вынужден вернуться в мир. Ради исполнения сыновнего долга он в молодости отказался от своего истинного призвания. И теперь Джорем подсказал ему, каким образом можно разрешить эту дилемму.

Камбер решился открыться своему старинному другу-Дерини Энскому Тревасскому, архиепископу Валоретскому. В ночь перед принятием сана епископа, он принял от него религиозное посвящение, дабы исполнять свою новую роль по возможности хорошо и честно. Энском долгие годы оставался единственным, кто помимо семьи Камбера был посвящен в эту тайну и знал, кто скрывается под маской Элистера Келлена.

Так обман мог длиться бесконечно, без лишних осложнений, если бы не юный Гвейр Арлисский, который поведал о чудесной явлении Камбера гавриилитскому Целителю-священнику Кверону Киневану.

Кверон к тому времени уже проявлял интерес к культу "Блаженного Камбера", расцветшему у гробницы в Кайрори. Уже тогда Джорем считал, что это поклонение представляет определенную опасность, и стал подыскивать новое место для перезахоронения тела "отца". В ту пору казалось разумным шагом переместить мертвого из семейного склепа, поскольку какой-нибудь особенно ярый фанатик вполне мог попытаться проникнуть в усыпальницу и обнаружить, кто, на самом деле, покоится там, а точнее - кого там нет.

Однако год спустя это вышло им всем боком, когда Кверон представил доказательства Совету Епископов и потребовал канонизации Камбера, приводя в пример как очередное чудо опустевшую могилу.

По его словам, святой был телесно вознесен на Небеса. Джорем, служивший секретарем у епископа "Элистера" не имел права открыть истину и мог лишь вяло оправдываться, что переместил тело, а ныне связан магическим обетом не разглашать нового места упокоения. Это утверждение лишь подлило масла в огонь. А Джорем с Камбером оказались между двух огней - либо канонизация, либо раскрытие подмены.

Ни тот, ни другой ни разу не давали ложных показаний под присягой, но не под силу им оказалось также и противостоять Кверону. Всего месяц спустя Камбер официально был признан святым, и орден Слуг Святого Камбера, который и возглавил Кверон, понес свет нового учения по всему Гвиннеду. Сам же Камбер продолжал жить под ликом Элистера Келлена до последнего времени, успешно вводя в заблуждение всех, включая и самого Кверона, пока клинки убийц не унесли его жизнь на заснеженной поляне, неподалеку от монастыря святой Марии-на-Холмах.

По мере того, как Джорем нагнетал все эти сведения в сознания Кверона, тот отчаянно пытался воспротивиться, не желая принимать истины, которые так разнились с теми, что доселе составляли самую основу его существования. Он рыдал, оплакивая утраченную веру, и ничего не мог с собой поделать. А дети Камбера еще не закончили...