Сейчас я уже знаю: у Ирки нет родителей. Её сестра, наша классная, забрала девочку из детского дома, когда выросла, – устроилась на постоянную работу и смогла оформить опекунство. Знаю, что у Иры есть… «особенности», и Светланка Николаевна приложила много усилий, чтобы благодаря этим «особенностям» её сестра смогла попасть в наш класс.
Я знаю, что повзрослела, узнав всю правду. Очень хочу, чтобы Ирка вернулась в наш класс. Или хотя бы в мою жизнь. Светланка Николаевна улыбается – обещает, что мы увидимся.
Когда это произойдёт, я буду беречь своего друга лешего ещё сильнее. А пока я буду вести этот дневник. Записывать все воспоминания и мысли от руки. Даже если мой почерк – натуральный эпик-фейл.
Чтобы Ирка не пропала навсегда.
6 класс. «Лекарство для Геры»
– Лиза, этого не изменить. Жизнь Геры бежит намного быстрее нашей. Мне очень жаль, дорогая, – сказал папа. Потом обнял меня и продолжил:
– Знаешь, если записать все переживания на бумагу, станет легче. Попробуешь, дочь?
И я попробовала. В блокноте формата А5, который купила в магазине по пути из школы. На обложке была изображена собака – почти такая же, как моя Гера.
Станет легче, сказал папа.
Легче не стало. Но стало понятно, что делать.
Нужно попробовать всё исправить.
Сколько я себя помню, все постоянно говорили мне:
– Лизка-лиска, снова твоя чуйка тебя не подвела! Ну у тебя и нюх! Точно, лисий!
Я всегда чувствую, когда что-то должно случиться, – приятное или не очень.
Как-то Маша, моя одноклассница, принесла в школу банан. Мне резко стало не по себе, и я сразу ей сказала: «Машка, кожуру выкидывай чётко в мусорку, не промахнись!» Она лишь посмеялась надо мной, а перед третьим уроком на этой самой кожуре, которая валялась недалеко от мусорной корзины, поскользнулся Руслан – упал и ногу вывихнул.
Ещё был случай: я не стала делать домашку по литературе: ну вот чуяла, что не будет последнего урока завтра! И что вы думаете? Нас действительно отпустили домой раньше: Виктория Андреевна, наша учительница, уехала на конференцию!
Или вот если я, допустим, решаюсь и трачу последние карманные на орешки, папа получает зарплату – и вот у меня в кармане снова густо. А если не пью чай, настойчиво жду маму вечером – она приходит и приносит что-то сладенькое!
Пусть мой «нюх» поможет мне и сегодня – в настоящем, личном, важном деле! Ну, Лизка-лиска, вперёд!
В прихожей на приплюснутой лежанке отдыхала Гера. Услышав меня, овчарка чуть приподняла голову, скосила глаза, один из которых видел всё хуже, удержала на мне преданный взгляд, привстала – ноги зашатались, и Гера тут же снова легла.
– Герочка, дорогая, я постараюсь помочь – ты только подожди! – приговаривала я, поглаживая густую жёсткую шерсть.
Гера лизнула мою руку, и я поняла: пора!
Я вышла на улицу. В сентябре в воздухе витает запах неумолимо бегущего времени – пряный, свежий. Острое лезвие воздуха аккуратно соскабливает с листвы защитное зелёное покрытие, обнажая сердцевину – яркую и беззащитную – жёлтую, оранжевую, красную, а потом и вовсе беспощадно срезает эти листья со стволов деревьев. Тело листьев, тело времени… Острый, свежий, пряный – да, таков он, запах осени. И сейчас он пытается сбить меня со следа. Но я уже почуяла, куда идти.
Забор, калитка, столбики, маленькая лесенка и длинная перекладина. Это площадка для дрессировки собак. Сюда мы с папой водили маленькую Геру.