Скоро я стану неуязвим

Ухватив его за плечо, я просунул пальцы под шлем, сорвал его с пижона. На вид ему было лет сорок пять, темно-каштановые волосы и усы — пожарник, геройствующий по выходным ради хобби. Он перепугался и обозлился. За спиной завыли сирены, но я его не отпускал, придерживал ногой, кусками срывая с него костюм, неторопливо смакуя треск рвущихся полосок ткани и проводов. Тоже мне, герой! Высказал ему все, прошелся по кустарным доспехам, и ушел прочь.

Тот мужик был любитель, стареющий герой-спортсмен с инженерным образованием. А это — «Чемпионы»! То, что от них осталось. Лучшие в мире. С коммуникаторами, штаб-квартирой, и самолетами вертикального взлета… Сюда бы ПсихоПрайма — в трезвом состоянии. Или Лили. Лили замечательно дерется! Я тоже профессионал, если верить газетам. Выдергиваю салфетку из подставки, закрываю нижнюю половину лица. Следует защищать тайну личности. Посетители разбегаются прочь.

Церемониться не буду. Хватаю кружку с соседнего столика и решительно, изо всех сил швыряю в голову Черному Волку. Он замечает снаряд и уклоняется; кружка разбивается о стену, не причинив вреда. По крайней мере, выход свободен.

Боже мой… Ладно. Они, наверное, гонялись за мелкой шушерой где-то поблизости, или покупали сменные трико. Полиция уже перекрывает улицы, расчищает сцену для моего низвержения. В лучшем случае, у меня есть минута. Без паники! Злодеи должны уметь импровизировать. Закрываю лицо импровизированной маской (салфетки и обнаружившийся за стойкой скотч), пинками разбрасываю столы, освобождаю в центре площадку.

Все не так плохо. Часть костюма на мне, скрыта под одеждой; аварийный комплект тоже со мной. Открываю портфель, начинаю собирать Жезл силы. Разумеется, усилен дзета-мощью — двадцать пять лет прошло, а лучшего переносного источника энергии, который можно удержать одной рукой.

Выглядываю наружу. Не все собрались, только основные участники. Говорят, они больше не настоящая команда, но я не слежу за подробностями этой мыльной оперы. «Чемпионы» выстраиваются полукругом на тротуаре, совсем как на старых фотографиях.

Черный Волк («Совершенный борец с преступностью») вертит метательный нож. Дева («Первая леди силы») парит в трех футах над землей. С ней возникнут сложности… Дикарь («Дикий задира с улиц») не способен держаться в строю. Эльфина («Боевая принцесса») как всегда невозмутима, размахивает дурацким копьем. Где они ее раскопали? Торжество Радуги («Кумир сложных подростков»)… Боже мой…

Но в этом есть нечто странное. Они давно не были настоящей командой и на мой профессиональный взгляд кажутся… потрепанными. Дева и Черный Волк раньше сражались плечо к плечу, но теперь в строю между ними — Дикарь. Выглядит безумнее обычного.

Их можно победить? Возможно…

Дева берет мегафон у одного из копов.

— Доктор Невозможный! Это ты?

— Кто посмел?!

— Ты знаешь нас, Доктор Невозможный! Мы — «Чемпионы»! — Радуга что-то ей подсказывает. — «Новые Чемпионы»!

— Ладно! Это я.

— Ты — беглый преступник! Даем тебе возможность сдаться без шума. Сражаться не обязательно!

Такие предложения — простая формальность, когда у человека есть Жезл силы, а к лицу приклеены салфетки. Она и сама это знает. Я вспотел. Жаль, что на мне нет шлема. Я уже один раз зарекся вступать в битву в гражданской одежде.

— Вы думали, тюрьма меня остановит? Я собираюсь захватить весь мир!

— Пятеро против одного, Доктор Невозможный. Это уже было. Последний раз предлагаю!

Я мог бы напомнить им о Сполохе, но не стану. Они знают, что силенок маловато. Я выберусь из этой переделки! Мне суждено править миром!

— Налетайте!

Короткая пауза, воздух дрожит, как бывает в начале перестрелки. Встреча с ними — игра наудачу. В таких схватках противник — всегда персонаж странный и могущественный, нарушивший правила обыденных возможностей, появившийся в результате невероятного происшествия. Непременно особенный — то борец-олимпиец, то радиоактивный уродец, то чей-нибудь предначертанный сын. Они — победители. Выбирают эмблемой красную стрелу, морского конька, или букву G; пытаются испортить тебе жизнь.

Торжество Радуги выступает вперед — одна из моих самых известных противниц, кумир подростков; позирует во всей красе.

— Я знаю, что ты скажешь, — начинаю я.

— Ты арестован! — говорит, точно самоуверенная восьмиклашка. — Хватит болтать!

— По местам, ребята… — бормочет Черный Волк. У него бешеный взгляд, как бывает в драке; чуждая нервная система разгоняется, мозг работает в ускоренном режиме.

Они забыли о моей скорости. В кулаке мерцает шумовая граната. Героев раскидывает во все стороны. Дева в прыжке прикрывает бывшего мужа, но Дикарь — легкая добыча. Граната взрывается — во всем квартале вылетают стекла, завывают противоугонные сигнализации на четверть мили вокруг. Дикарь летит вверх тормашками, как плюшевая игрушка-переросток — о нем можно ненадолго забыть, но очнется он злым. Со стен осыпается штукатурка.