Скоро полночь. Том 1. Африка грёз и действительности

Всего через десять минут комиссар остановился перед угловым двухэтажным зданием постройки примерно середины века. Явно казенного вида, что подтверждала и бронзовая табличка справа от входной двери. Что именно на ней написано, Кирсанов издали прочесть не мог, а доставать бинокль было бы неосмотрительно. Роулз словно бы колебался, зайти или продолжить свой путь. Наконец решился и вошел.

Дверь была незаперта, и привратника при ней не имелось. Это хорошо. Только возникает вопрос – где там, внутри, господина комиссара искать? Точнее – как? Здание имело по десять окон на каждом этаже по главному фасаду, по восемь – на боковом. Это – несколько десятков комнат, исходя из стандартной планировки подобных учреждений.

Поразмыслив, он избрал самое простое решение. Выждал некоторое время и решительным шагом пересек улицу.

На табличке значилось: «Королевское Управление по делам финансов, налогов и таможенных сборов. Капская колония».

«Как раз то, что нужно, – подумал жандарм, – в таком заведении можно обратиться к первому встреченному чиновнику с вопросом, неважно каким, пусть и самым дурацким, с другими сюда и не приходят».

В просторном вестибюле за высоким шведским бюро, отделенным барьером желтого дерева, складывал в стопку многочисленные папки юный клерк в клетчатом пиджаке. На вид не слишком умный.

– Простите, сэр, простите, – обернулся клерк на стук дверной пружины. – На сегодня рабочее время закончилось. Уже никого нет. Приходите завтра в десять…

– Ох, как жаль, – изобразил искреннее разочарование Кирсанов, посмотрел на свой ручной хронометр. Демонстративно, чтобы клерк непременно увидел и оценил. – Я только сегодня приехал и вот – забыл перевести время. Да я лишь хотел спросить – принимаются ли к оплате, в связи с текущими обстоятельствами, казначейские обязательства корпорации «Де Бирс» перед Южно-Американским банком…

– Ничем не могу помочь, сэр, – с должным почтением ответил клерк, увидев, что имеет дело с весьма солидным джентльменом. – Никого из специалистов, ведающих данными вопросами, уже нет на месте. И, боюсь, вам с этим следует обращаться не к нам, а непосредственно в компанию или в «Сити банк».

Уметь направить разговор, каких бы тем он ни касался изначально, в желательное русло – один из первых уроков, который корнет Кирсанов усвоил, перейдя из гвардии в Отдельный корпус жандармов, – на специальных курсах Охранного управления.

– Как же нет на местах? – с выражением легкой степени идиотизма на лице спросил он. – Когда я только что видел, как один из важных ваших чиновников только что вошел сюда. Неужели он не сможет уделить несколько минут, чтобы ответить на мой вопрос? Вы знаете, – как можно доверительнее произнес Кирсанов, – банки – это банки. Я им не слишком доверяю. Вот если королевские службы подтвердят, вот тогда…

Степень глупости собеседника вполне отвечала разыгрываемому Кирсановым этюду. Он отлично велся на заданный стиль.

– Кого это вы видели? А! Так это же мистер Роулз. Да, он входил. Но к нашему департаменту не имеет отношения. Просто здесь у него собственная контора. И квартира на втором этаже. Он вам ничем не поможет. Мы и сами не очень-то знаем, чем именно он занимается. Что-то связанное с соблюдением режима военного положения и морскими перевозками. Так что, при всем почтении, сэр, приходите завтра с утра. Или, я думаю, все-таки лучше прямо в банк.

– Я вас понял. Искренне благодарен. Извините за беспокойство. Тогда последний вопрос – не позволите ли воспользоваться вашим ватерклозетом? Я не знаю, где можно найти общественный. Да и не успею…

С застенчивой улыбкой Кирсанов положил на край барьера серебряный шиллинг. Как бы в уплату за собственную назойливость и благодарность за любезность.

– Конечно, конечно, сэр. Прямо по коридору, и последняя дверь слева.

Туалетная комната была чистой, просторной, и пахло здесь не хлоркой или чем-нибудь похуже, а сосновым дезодорантом. Цивилизация, что ни говори. Пеленгатор подтвердил, что объект находится в непосредственной близости, не далее, как в двадцати метрах к югу, то есть, попросту говоря, где-то в угловых комнатах противоположного конца здания. Этого было достаточно. Кирсанов поднял задвижку окна, проверил, легко ли открывается створка, и вернулся в вестибюль. Еще раз поблагодарил клерка, приподнял шляпу с вежливейшей улыбкой.

– Я все-таки зайду завтра в десять, – сообщил он свое решение, после чего с достоинством покинул управление.

Полковник считал, что свою партию он провел неплохо. Не каждому с налету, в чужом городе и в чужом времени удалось бы сделать столь много в столь короткий срок. Быстрота и натиск, как говаривал Александр Васильевич Суворов, великий полководец.