Скорость, маневр, огонь

Азаров полез в капонир. Вода была хотя и не очень холодная, но свежая. Летчик с удовольствием глотал живительную влагу. Потом тыльной стороной ладони вытер губы, на минуту призадумался и спросил механика:

– А как ты думаешь, Григорьев, кто сейчас сильнее в воздухе: мы или немцы?

– Конечно, мы, – не задумываясь, ответил механик, скосив глаза на ордена командира.

– Да, теперь в небе фашистам стало тошно.

Сергей любил вот такие непринужденные беседы. И сейчас ему хотелось перекинуться словом со своим механиком. Но тут послышался голос моториста:

– Ракета!

Азаров, не торопясь, поднялся, отряхнул с брюк пыль, потянулся до хруста в костях и тут же ловко надел парашют.

– Вот и война снова начинается, – подмигнул Григорьеву. – Быстро прыгнул на «крыло» самолета и в одно мгновение уже был в кабине.

– Товарищ командир, запускаем?

– Не торопись, наш конь не подведет. Впрочем, давай, – согласился Сергей.

Мотор чихнул, хлопнул и заработал ровно и монотонно.

– Счастливо, командир! – крикнул Григорьев и махнул рукой в сторону рулежки.

Азаров увеличил обороты мотора, самолет выскочил из капонира и пошел на взлет. Четверка истребителей уже в небе. Самолеты построились в боевой порядок и пошли в сторону Крымской.

В первой паре Солдатов с Азаровым, вторую ведет Мартынов. Внизу кубанская земля клубится столбами пыли. При подходе к линии фронта по радио приказ:

– Патрулировать «квадрат два».

Перекладывая самолеты с крыла на крыло, четверка барражирует в заданной зоне. Самолетов противника пока нет. Внизу наши штурмовики обрабатывают передний край фашистов. Их прикрывают «яки». Извилистой лентой через бесконечные плавни пробивается к морю река Кубань. На юго-западе синеет полоска Черного моря.

Прошло десять минут. На одном из разворотов Азарова, осматривая заднюю полусферу, увидел шестерку «мессершмиттов». В ту же секунду в наушниках шлемофонов летчики услышали голос Сергея:

– Командир, сзади и выше «мессы».

– Вижу. Мартынов, следуй за мной.

Фашистские истребители ринулись в атаку, но не сумели использовать преимущества в высоте. Завязался бой.

Азаров, весь внимание, следует за командиром, как тень, защищает его, отсекая атаки немцев от хвоста. Фашисты упорно наседают.

Еще атака и «Мессершмитт-109» валится на крыло, потом переходит в штопор и врезается в землю. Не ушел фашист от меткого огня Азарова. Бой идет над нашей территорией. Там, внизу, с волнением следят тысячи людей за воздушной схваткой.

Вот еще один фашистский истребитель загорелся от огня Мартынова. Еще несколько минут боя, и немцам удается поджечь самолет Мартынова.

– Мартынов, прыгай! – кричит по радио Солдатов. – Да прыгай же!

Черная точка отделяется от падающего «спитфайра», и через несколько секунд над ней раскрывается белый купол парашюта. Ведомый Мартынова прикрывает своего командира.

Неравный бой Солдатова и Азарова с четырьмя «мессершмиттами» продолжается. Продержаться бы им немного и на помощь подоспеет ведомый Мартынова, Александр Серебряков.

– Командир, у тебя в хвосте «мессы»! – кричит Азаров по радио.

Но было уже поздно, Солдатову не уйти от поражения.

– Держись! – крикнул Азаров и бросил самолет между Солдатовым и двумя «мессершмиттами». В тот миг в его машину впились десятки пуль и снарядов. Истребитель вздрогнул, накренился и стал штопорить. По плоскостям взметнулись языки пламени.

В кабине полно дыма, нечем дышать. Вспыхнула одежда и страшная режущая боль хлестанула по лицу и рукам. Напрягая последние силы, Азаров сбрасывает фонарь кабины. Объятый пламенем, он переваливается за борт и летит к земле огненным клубком.

Медленно бегут роковые секунды, опередив горящего Азарова не долетев до земли, взрывается «спитфайр». Будто испугавшись взрыва, раскрывается наконец парашют Азарова. Он плавно понес летчика к земле. Но погасить падением пламя на одежде не удалось. Сотни наших солдат, переживая, смотрели как на их глазах сгорает в кебе отважный летчик.

Азаров упал на землю и все еще продолжал срывать с себя горящую одежду. К нему на помощь бросились пехотинцы.

Сергей лежал, скорчившись от чудовищной боли. Клочья сорванной и еще дымящейся одежды прилипли к его кровоточащему телу, сплошь покрытому страшными ожогами.

Пехотинцы завернули Сергея в шелк парашюта и бережно понесли на руках к дороге. Подошла автомашина и Азарова осторожно подняли с земли.

– Не надо, ребята… – прошептал Азаров. – Как командир?

– С твоим командиром все в порядке, сынок, – ответил летчику какой-то пожилой солдат.

Но Азаров этого уже не услышал… Склонив головы, без пилоток, запыленные и потные стояли солдаты и… плакали.

Похоронили Сергея на холме возле Крымской, там, где были похоронены павшие смертью храбрых воины, бравшие штурмом эту станицу.

А через несколько дней был получен Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Сергею Азарову звания Героя Советского Союза за подвиги, совершенные им ранее, до трагического дня 8 мая 1943 года.