Скоростная любовь

— Франк! — Паша поднял на меня красные измученные глаза. — Давай мы не будем говорить об этом. Кем бы мы ни были, мы с тобой обычные люди. Я до сих пор чувствую боль. Буду чувствовать ее очень долго. Осознать, что человек, которого ты любишь, изменил тебе, отдался другому. Видимо я должен набить тебе морду. Избить, покалечить, но я… я не могу, я устал. Слишком много чего произошло за эти дни. Кажется, все произошедшее изменило меня. Теперь, когда я чувствую, что могу сам распоряжаться своей жизнью, все изменилось, я уже не чувствую прежней зависимости, возможно, внутри что-то сломалось. Тем более… я не убийца, понимаешь?

Он оправдывался.

— Я хотел убить тебя в гонке, потому что это было по правилам, но убивать тебя специально. Убивать тебя, зная, что могу лишить ее поддержки, оставить одну. Одна она не справится с этим.

Я не понимал его. Не понимал ни слова. Для меня все происходящее напоминало какую-то злую шутку.

— Ты можешь… Ты не мог бы, — я попытался задать вопрос, но был остановлен.

— Я в курсе, что между вами было. Поверь, возможный ребенок — это то, что перевесило, спасло тебя. Полина рассказала мне вашу историю. Убила меня тем, что вы сделали.

— Мы сделали? — кажется, он не замечал моего глубочайшего удивления.

— Знаешь… Вначале, разозлившись, я подумал, что справлюсь, что сумею закрыть глаза на измену, но, наблюдая за ее поведением, в сотый раз получая по голове ее холодными фразами… Я оказался в растерянности.

Пока он рассуждал, в моей голове решалась загадочная головоломка. Прекрасно зная и помня, что было у нас с Берг, я никак не мог понять, о чем так тревожится Павел. Поскольку я был уверен в том, что у нас не возникло никаких недоразумений, в голову приходило лишь одно — моя девочка мастерски залила Шторму в уши выдуманную бредятину. Когда она успела это сделать, для чего, зачем? Все это оставалось загадкой.

— Ха-ха-ха, — я не выдержал. Я был почти стопроцентно уверен в своих выводах, поэтому не смог сдержать смех.

— Не смейся!

— Ха-ха-ха. Прости, но…

— Ты че, тупой? — он заехал мне локтем по ребрам.

— Эй! Мне же больно!

Прижав мою больную голову к стене, он прошипел:

— Я сохранил тебе жизнь. Сохранил тебя для нее. Раз уж она выбрала тебя. Тебе стоит быть благодарным!

— Ага, — простонал я. — Вот только перед этим ты едва не отправил меня на тот свет! И я…

— Если я узнаю, что ты бросил ее, оставил одну с ребенком, тебе не жить!

Сдерживая улыбку, попытался изобразить на своем лице нечто наподобие серьезного выражения лица.

— Ты какой-то дебильный! — нахмурился он.

В последний раз вдавив меня в стенку, он отстранился.

Откашлявшись, я поблагодарил Бога. Я не ошибся, Берг не подвела меня, спасла, сама не понимая этого.

— Что-то я утомился. Продолжим завтра. Тебе пора отдыхать, — посмотрев на часы, Мятежный поднялся с пола. — Франк, ты многим обязан мне. Очень многим. Помни это.

— Я ничем тебе не обязан. Радуйся, что твоя совесть чиста.

— Парень, ты должен молиться на меня, — усмехнулся он, застыв в дверях. — А почему, я расскажу тебе позже. Поверь, ты поймешь, что тебе невероятно повезло. Ты умудрился понравиться мне, со мной такое происходит редко, а учитывая, сколько ты доставил мне неудобств — вообще чудо!

— Слушай, ты меня порядочно задолбал! — закатил я глаза, увидев его в дверях. — Я не могу дождаться того дня, когда смогу встать и отбить тебе печень.

— Ха-ха-ха, — Шторм был немного взвинчен. — Вряд ли твоему желанию суждено сбыться.

— С чего бы? — я уже спокойно принимал вертикальное положение, сидя на кровати. — Слушай, а где я вообще нахожусь? И кто такой Артем? Ты все льешь мне в уши о своих переживаниях, но меня больше волнует то, что мои друзья сейчас в тюряге, что…

Не дослушав, он прервал меня:

— Где ты находишься — узнаешь, когда выйдешь отсюда. Артем — это я. А насчет друзей… Тебя это не должно волновать.

— Что? Да ладно? — засмеялся я.

— Франк, тебя это не должно волновать, потому что тебя это больше не касается никаким образом. Учти это! — сегодня он не спешил приближаться ко мне.

— С чего бы?

— Ты забыл, что произошло с тобой?

— Знаешь…

— Дима…

— Так-так-так! Мы договаривались, никаких имен! Я же не называю тебя Павликом! — скривился я. В этот момент я растирал правую ногу. Надо сказать, что лечащий меня доктор старательно, но верно приводил меня в порядок.

— Ха-ха-ха. И слава Богу! Франк, я сегодня уезжаю, — произнес он.

Мятежный стоял в некотором отдалении от меня, облокотившись о стенку. Левой рукой он держал красную папку.

— Я рад за тебя! — улыбнулся я ему.

— Я серьезно! Я уезжаю далеко и надолго. Возможно, навсегда.

Мы встретились взглядами.

— Зачем?

— Мне больше ничего тут не держит, тем более оставаться в России, в которой все считают тебя погибшим, довольно глупо. У меня куча дел, и теперь, избавившись от рамок, я могу спокойно с ними разбираться.

— Какие это дела?

— Я смотрю, ты стал любопытным, — усмехнувшись, он присел на стул.

— Мне же надо знать, где искать тебя, дабы отомстить.

— Ха-ха-ха, — покачав головой, посмеялся он. — Потом ты многое осознаешь.