Читаем Скорпионы полностью

Когда он поднял голову, никого уже не было, лавина прошла над ним, перевалила, исчезла.

Поспешно, насколько позволяли не гнущиеся в коленях ноги и трясущаяся голова, Герберт шел вперед. Он все ускорял шаг, из груди его вырывалось неровное, хриплое, все более учащенное дыхание.

Он остановился. На бетонной полосе снова кто-то был.

Маленький красный глаз. Чем больше Герберт присматривался к нему, тем больше он оживал; его блеск, хоть и слабый, казалось, пронизывал насквозь. И прежде, чем Герберт успел что-либо подумать, стало уже два глаза, один возле другого. Они казались раскаленными углями, висящими над бетонной полосой.

Он шагнул вперед. Вдруг дыхание у него сперло, кровь ударила в голову.

Ниже красных глаз появились длинные усы, потом ноги, за которыми притаилось туловище скорпиона. Огромного скорпиона, который своими растопыренными лапами способен повалить человека, чтобы потом вонзиться в него острым концом длинного брюшка, наполненного смертью.

Скорпион сидел на бетонной дорожке и смотрел на Герберта своими красными глазами. Взгляд у него был тусклый, бесстрастный, холодный, но настороженный.

Чуть поодаль показались новые зрачки — словно мертвые кораллы. Выполз второй скорпион и притаился за первым.

Герберт не знал, как долго он смотрел на них, — он потерял чувство времени.

А твари с широко расставленными глазами и задранными хвостами все прибывали.

Они улеглись на дорожке и ждали, что будет делать первый.

Герберту даже в голову не приходило, что можно повернуться и бежать, пока выдержит сердце. Сзади, казалось, была пустота. А вперед он боялся двинуться, боялся и стоять на месте, чтобы не рассердить скорпионов — особенно того, первого.

Герберт просто-напросто перестал существовать. Он весь превратился в зрение! Его взгляд был прикован к коже скорпиона, покрытой отвратительной шерстью.

Глаза Герберта разбегались, он не мог уследить одновременно за двумя вытянутыми клешнями.

В этот миг красные глазки шевельнулись. Они сузились, сблизились, клешни дрогнули.

Герберт рухнул лицом на бетон.

Слабый ветерок подхватывал на поле сухую траву, нес ее по бетонной полосе, кидал в сигнальные лампы, сверкавшие красными глазами по обеим сторонам дорожки. Косые лучи луны, висевшей над самыми холмами, скользили по гладкой бетонной поверхности. Минуты исчезали, как бледные звезды с небосклона.

Когда Герберт пришел в себя, он ощутил ласковую прохладу бетона, касавшуюся лба, щек, губ. На зубах хрустел песок и, смешиваясь с кровью и слюной, превращался в кашицу.

Он поднял голову, все еще дрожа нервной дрожью. Потом попытался подняться на руках, но они не подчинялись ему. Он снова упал на твердую холодную дорожку.

Сильно пахла земля. В этом запахе он различал и запах скошенных трав над озером, и запах берегов Мичигана в летний вечер, и запах сгоревших, обуглившихся трав пустыни. Это была та же самая земля, которая столько раз манила его и которую он поразил своим смертоносным жалом, и вот она вновь принимала его, обдавала его своим дыханием, наполняла уверенностью и спокойствием.

Он приподнялся на локтях, встал на колени, отер с комбинезона следы слюны и крови и поднялся на ноги.

Глубоко вздохнул и огляделся.

Тут он понял, что стоит посреди двух рядов огней посадочной полосы.

Только сейчас он услышал нарастающий сзади грохот.

Машина, зиявшая пустыми глазницами реактивных двигателей, коснулась колесами бетонной плиты и стремительно помчалась на Герберта. «Те не успеют подняться, я не успею отскочить. Значит, в конце концов, мне все-таки повезло».

_____

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

60-я параллель
60-я параллель

«Шестидесятая параллель» как бы продолжает уже известный нашему читателю роман «Пулковский меридиан», рассказывая о событиях Великой Отечественной войны и об обороне Ленинграда в период от начала войны до весны 1942 года.Многие герои «Пулковского меридиана» перешли в «Шестидесятую параллель», но рядом с ними действуют и другие, новые герои — бойцы Советской Армии и Флота, партизаны, рядовые ленинградцы — защитники родного города.События «Шестидесятой параллели» развертываются в Ленинграде, на фронтах, на берегах Финского залива, в тылах противника под Лугой — там же, где 22 года тому назад развертывались события «Пулковского меридиана».Много героических эпизодов и интересных приключений найдет читатель в этом новом романе.

Георгий Николаевич Караев , Лев Васильевич Успенский

Проза / Проза о войне / Военная проза / Детская проза / Книги Для Детей
В круге первом
В круге первом

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Русская классическая проза