Скотч для разбитых судеб

– Ну и правильно. Не пожалеешь. У нас в деревеньке тихо и спокойно. Да и при деле будешь, можно сказать, главный человек. Меня Глафирой Елисеевной кличут. Можешь называть меня баба Глаша. Я уже не молодка. А эта девчушка, – женщина указала в сторону девочки, – моя внученька Анютка.

– А я – Алёна. Приятно познакомиться. Теперь мне уже не так одиноко и страшно.

Девушка улыбнулась и пожала руку бабе Глаше.

– Будем дружить. Когда нужно, обращайся. Да и просто так, не стесняйся. У нас в «Веснушках», всё по старинке, по-простому.

– Спасибо. Что-то автобуса долго нет?

– Неужто сломался?

Глафира всплеснула руками.

Алёна посмотрела на Аню, но та, старалась избегать общения и смотрела куда-то вдаль.

«Замкнутая какая, – подумала Алёна. – Сколько же ей лет? На вид, не на много моложе меня, может лет на пять. Молодая, а едет в эту глушь. Ладно, я. У меня хоть веские причины есть, а она-то куда? Ведь вся жизнь впереди. Странно?!»

Тут вдалеке, разбрасывая столбы густой пыли по обеим сторонам, показался приближающийся дребезжащий автобус.

Мысли девушки переключились на другие темы. Погрузив каждая свой багаж, женщины расселись по местам. Старенький транспорт продолжил свой маршрут. Народу в нём не было, и это навевало сильнейшую грусть и тоску у молодых попутчиц. Вроде бы жизнь и продолжалась, а на деле, всё затихло и замерло. Алена вспомнила о своём прошлом, а Глафира и Аня, о своём…

Глава 2.

– Алёнка, ну давай, рассказывай, – упрашивала подружка.

Она весело подпрыгивала вокруг девушки.

– Что рассказывать? – удивилась Алёна.

– Как что? Ты сказала Мишке, что беременна?

– Сказала, – ответила девушка, хмурясь.

– И что?

– И ничего.

– Как, совсем ничего? Он что, не рад?

– Нет. Мало того, у него уже и роман новый наклюнулся.

– Да ты что? Вот сволочь.

– А ты, Насть, что думала, из детдома рыцари выходят? Там любить не умеют.

– Алён, ну ведь есть и хорошие ребята. Вон, например Юрка, прямо хвостом за тобой ходит. Не теряйся, переспи с ним, и всё, ребёночек при папке будет.

– Ты дура, да?

– Чего обижаешь меня? Я между прочим, о тебе, глупой, забочусь. Ты отучишься, получишь аттестат, и детдом с тобой распрощается. Он свои обязательства выполнил, дело сделано. И что потом? Тебе учиться нужно, а у тебя пузо. Или ты думаешь, что матери алкоголичке нужна? А может, к бабке отправишься? Думаешь, ей легко? А ещё ты на голову свалишься с довеском. Ребёнку хороший дом нужен, правильное питание. Что ты ему дашь? Делай аборт.

– Нет, – решительно произнесла Алёна. – Послушай, Настя, это моё личное дело. И я не хочу его обсуждать ни с кем, даже с тобой.

– Делай что хочешь, – посоветовала подружка.

Она развернулась и ушла.

В тот вечер, Алёна, проревела часа три, не меньше, но решение не нашлось. Любимый парень, которого она буквально боготворила, предал её. И никому в этом мире, она совсем не нужна, кроме крохотного существа у неё под сердцем, в котором и есть сейчас её спасение. Есть ради кого жить дальше.

Дни шли медленно. В детском доме, где жила и воспитывалась Алёна, готовились к выпускному балу. А любимый Мишка, уже во всю, крутил любовь с её бывшей подругой Лилей.

Самочувствие у девушки и так было не очень, мучили головокружения и тошнота, а после того, как девчонки угостили Алёну компотом из крыжовника, стало ей совсем не выносимо. Сначала скрутило живот. А чуть позже, по бёдрам, потекло что-то тёплое и липкое. Невыносимая боль полосовала всё тело, и прекратилась только после того, как девушку накрыла спасительная темнота обморока.

Очнулась Алёна на больничной койке, под капельницей. Рядом сидела подруга Настя.

– Что случилось?

– Алён, ты только не волнуйся. Всё уже позади.

– Что позади? Где я?

– Ты в гинекологии. И тебя чудом спасли.

– Только меня?

– Малыша, спасти не удалось. Ты что-то приняла, да?

– Насть, да ты что? – еле ворочая сухим и шершавым языком, возмутилась Алёна. – Ты же знаешь, как я ждала этого ребёнка.

– Тогда тебе помогли, – предположила подруга. – Что-то подлили? Тебя угощал кто-нибудь в тот день?

Алёна задумалась. Мысли путались и перескакивали одна на другую. Было трудно уловить их суть.

– Кажется, я пила компот. Мне его Даша и Женя принесли.

– Ты пила его?

– Да.

– Зачем? Ты же знаешь, что они подруги Лильки и Мишки.

– Откуда же я знала, что они способны на такую подлость. Меня тошнило с утра, и хотелось кисленького. Вот они и подвернулись с угощением, как раз во время.

Алёна расплакалась.

– Эх, Алёнка. Теперь мы уже ничего не докажем. Врачи сказали, что самопроизвольный выкидыш случился. Такое на ранних сроках беременности часто происходит. А ты ещё на нервах вся была последнее время.

– А эти врачи не сказали, у меня ещё дети будут?

– Да. Я слышала, как медсёстры болтали что-то типа того, что молодая и ещё родишь. А это значит, что будут у тебя, подружка, ещё детки.

– Только этого «кроху», уже не вернуть. Не уберегла я его.

– Алён, мне очень жаль, что такое произошло. Только не вини себя. Надо жить дальше.

– Как, Насть? – закричала Алёна. – Как дальше жить, среди этого дерьма, лжи, предательства, разврата и грязи?