Скотный двор

Всю весну и лето они работали по шестьдесят часов в неделю, а в августе Наполеон объявил, что придется работать еще и по воскресеньям после обеда. Конечно, эта работа по воскресеньям будет совершенно добровольной, но норма выдачи корма не явившимся на нее животным будет сокращена вдвое. И все-таки пришлось отказаться от некоторых запланированных работ. Урожай оказался несколько ниже, чем в прошлом году, а два поля, которые в начале лета намечалось засеять корнеплодами, так и не засеяли, потому что не успели вспахать вовремя. Нетрудно было догадаться, что надвигающаяся зима станет не из легких.

Непредвиденные трудности возникли на строительстве ветряной мельницы. На территории фермы был неплохой карьер известняка, а в одном из дальних сараев обнаружили большие запасы песка и цемента. Таким образом, все необходимые материалы были. Но животные поначалу не могли додуматься, как дробить большие глыбы известняка на куски нужного размера. Задача казалась неразрешимой, потому что разломать их можно было лишь киркой и ломом, но этими инструментами ни одно животное пользоваться не могло, так как не умело стоять на задних ногах. Потребовались недели напрасных усилий, прежде чем кому-то пришла в голову счастливая мысль использовать силу тяжести. Огромные валуны, слишком большие для возведения мельницы, лежали на дне карьера. Животные обвязывали их веревками, а потом все вместе — коровы, лошади, овцы — все животные, способные взяться за веревку (в критические моменты помогали даже свиньи), все вместе мало-помалу тянули валуны наверх, а оттуда сбрасывали их, и они раскалывались на части. Транспортировка разломанных таким образом камней была сравнительно простым делом. Лошади возили их на телегах, овцы таскали по камушку, даже Мюриэль с Бенджамином впряглись в старую повозку и помогали как могли. К концу лета камней было заготовлено достаточно, и под надзором свиней сооружение здания мельницы началось.

Но на все это ушло очень много и времени, и сил. Порой приходилось затрачивать целый день, чтобы отчаянными усилиями вытащить из карьера одну-единственную глыбу, а когда ее сбрасывали вниз, она все равно не разбивалась. Вообще ничего не получилось бы без Боксера. Казалось, что у него столько же силы, сколько у всех остальных животных. Если глыба вдруг начинала соскальзывать вниз и животные кричали в отчаянии, потому что она тянула их за собой, Боксер, напрягая все силы, останавливал камень. Нельзя было не восхищаться тем, как дюйм за дюймом поднимался он по склону карьера, дыша часто и мощно, крепко цепляясь за землю копытами, а его огромные бока покрывались потом. Временами Травка уговаривала его не перенапрягаться, но Боксер не слушал ее. На любые трудности он готов был отвечать двумя девизами: «Я буду работать еще упорней» и «Наполеон всегда прав». Теперь он договорился с петухом, чтобы тот будил его по утрам не на полчаса — на три четверти часа раньше подъема. А в свободное от работы время, которого теперь было совсем немного, Боксер в одиночку отправлялся в карьер и нагружал в телегу битый камень, без посторонней помощи отвозил его к месту строительства мельницы.

Работа была тяжелой, но жилось животным в то лето не так уж и плохо. Кормили их не лучше, чем во времена Джонса, но и не хуже. Им приходилось содержать только самих себя; им не нужно было вдобавок обеспечивать жизнь еще пятерых расточительных людей-паразитов. Преимущество оказалось таким значительным, что нужно было наделать немало ошибок, чтобы перекрыть его. А кроме того, во многом животные вели хозяйство гораздо эффективнее, экономнее людей. Прополка, например, проводилась с такой тщательностью, на какую не способен человек. Животные ничего не воровали, а потому не было нужды отделять пастбища от пашни, чинить изгороди и ворота. И тем не менее к концу лета обнаружился дефицит самых различных вещей. Не стало керосина, гвоздей, веревок, собачьих галет, железа для подков. Ничего этого на ферме не производили. Выяснилось, что потребуются также семена и искусственные удобрения, различные инструменты и, конечно, машины для мельницы. Никто не знал, как все это можно достать.

Утром в одно из воскресений, когда все собрались в амбаре, чтобы получить наряды на следующую неделю, Наполеон объявил, что решил перейти к новой хозяйственной политике. Отныне Скотный Двор будет торговать с соседними фермами. Разумеется, не в корыстных целях, а ради того, чтобы приобрести жизненно необходимые для фермы материалы. На первом месте, сказал он, должны стоять интересы строительства ветряной мельницы. Поэтому он уже ведет переговоры о продаже стога сена и части урожая зерна, а позже, если еще потребуются деньги, их придется зарабатывать продажей яиц, которые всегда пользуются повышенным спросом в Уиллингдоне. Куры, заявил Наполеон, с радостью принесут эту жертву, так как она будет их личным вкладом в строительство ветряка.