Скотт Янг

«Я не припомню другого такого драматического развития событий. Команда Северо-западной школы застряла на семи очках, в то время как другие подтягивались к ней. Когда-то победа северозападников в первенстве не вызывала сомнений, но теперь они должны сражаться не на жизнь, а на смерть. В следующую пятницу состоится важная встреча, когда польский молотобоец Билл Спунский выведет на лед свою команду против кельвинцев...»

— «Польский молотобоец»! — сделала гримасу мама, пожав плечами.

Отец только улыбнулся, хотя в последнее время это случалось с ним не часто. Попытки устроиться на работу ни к чему не приводили. Он даже поместил объявления в газетах, предлагая свои услуги в качестве учителя французского, немецкого и польского языков, но никто не откликнулся на его предложение. К тому же первую получку за январь он получил сильно урезанной из-за увеличения налогов с нового года. Семья Спунских и без того отказывала себе во многом, экономила каждый доллар, стараясь не тратить лишнего, а тут еще этот налог. В субботние вечера после ужина Спунские уже не подсчитывали, сколько они должны в банк и когда разделаются с долгами. Билл молча отдавал деньги отцу, и все. Он знал точную сумму оставшегося к выплате долга — 16 января он равнялся тысяче с небольшим долларов. Конечно, если бы отец нашел какую-нибудь почасовую работу, им стало бы намного легче. Но, как сказал однажды отец, желая перевести все в шутку, «рабочий рынок для польских педагогов в Канаде был неблагоприятен».

Биллу нужны были новые боты. Старые протерлись до дыр. Варежки истрепались. Спунские нуждались во всяких домашних мелочах, хотя вслух никто из них не упоминал об этом. В субботу Билл пытался отдать отцу всё свои деньги, но он только решительно покачал головой, не желая даже разговаривать.

Одно только было хорошо. Отец использовал свободное время для самообразования. Каждый вечер он читал книги по истории Канады. Однажды он вернулся домой в приподнятом настроении. В тот день в университетской столовой кто-то из его коллег не мог припомнить одну важную дату в истории Канады и отец подсказал ему.

—Это вызвало всеобщий смех, — рассказывал за ужином отец.— Поляк знает историю страны лучше канадцев!

Но это было не единственным поводом для хорошего настроения Спунских. В этот вечер должна была состояться игра с кельвинцами, первый хоккейный матч, на который собрались пойти родители Билла.

Билл вернулся с работы в начале седьмого — его подбросил домой на автофургоне Дон Фитцпатрик — и увидел, что его уже ждут с обедом. Отец успел принарядиться. Мама надела старое выходное твидовое платье, которое приобрела еще в Англии.

Я договорился с Питом, — сообщил Билл. — Они захватят нас. Мисс Гордон занята на каком-то собрании, но остальные заедут без четверти семь. Не придется трястись в автобусе.

Сара тоже поедет? — поинтересовалась мама. — Мы не видели ее целую вечность.

Она вся в репетициях драмкружка, — ответил Билл. — Но сегодня она будет с вами.

А как Де-Гручи справляется со своей ролью? — спросил отец. Билл рассмеялся.

Сара говорит, что намного лучше Армстронга. Он рычит, как настоящий деспот, наш Ворчун.

Машина оказалась переполненной. Сара и Билл с матерью устроились сзади, мистер Спунекий с Питом впереди, рядом с мистером Гордоном, который был за рулем.

—Боюсь, что я буду приставать к тебе с кучей нелепых вопросов, — говорила мать Билла, обращаясь к Саре, когда они подъезжали к стадиону. — Очень хорошо, что мы сидим рядом, а то я даже не буду знать, когда нужно аплодировать.

—А вы аплодируйте всякий раз, когда шайба окажется у Билла или у меня, и не ошибетесь, — вставил Пит.

В вестибюле они разошлись. Билл и Сара, которым не удалось перемолвиться ни словом по дороге, остались на несколько секунд одни. Сара посмотрела на него и улыбнулась. И все. Но иногда одна улыбка стоит тысячи слов. Это была его первая игра, в которой он выступал в качестве капитана, и Сара своей улыбкой сказала ему, как она хочет, чтобы они победили. Билл спустился в раздевалку в приподнятом настроении и даже посмеивался над собой из-за этого. Смешно, просто смешно, чтобы одна улыбка могла так подбодрить...

На тренировках в перерыве между поражением от команды школы Даниэля Мака и сегодняшней игрой с кельвинцами Ред попробовал Уорда, нападающего из звена «Трех призраков», — которые еще ни разу не участвовали в матчах, — в тройке Пита. Пятнадцатилетний Уорд был очень худ, но на площадке в хоккейных доспехах смотрелся вполне сносно. На тренировках он даже забил несколько голов, играя намного лучше, чем от него ожидали, но сегодня ему предстоял серьезный экзамен, и он нервничал.

В раздевалку пришел Де-Гручи с рукой на перевязи. Впервые за то время, что Билл знал его, он оживленно беседовал с ребятами, расхаживая по раздевалке. Куда делась его обычная молчаливость перед матчами? Ребята не оставили это без внимания. Билл заметил удивленные взгляды, которыми обменивались Пинчер Мартин и Пит.

Рози подсел к Биллу с Питом и кивнул в сторону Ворчуна.