Скованное льдом благородство и величие

— Вроде наёмников, так? — уточнил Цзянг Сяотиан, и задумался. — Вам позволяли охранять лишь периметр башни, но это отнюдь не значит, что внутренние помещения лаборатории оставались незащищёнными. А учитывая упомянутую в письме пропажу людей, ситуация ещё больше проясняется. В конце концов, сами учёные не стали бы заниматься чем-то столь грязным как похищение людей. Если этим занимались не регулярные войска, то остаётся лишь один вариант — бойцы из частной армии ИЦМО.

— Письме? — озадаченно уставился на Сяотиана Черныш. — Каком ещё письме?

А ведь он прав. В письме Даге действительно упоминалась загадочная пропажа беженцев с территории базы. Получается их всех превратили в подопытных? Тогда новость о Юн-юн меня сильно шокировала, так что мою голову полностью заполнила тревога за мою Сяо-мей, а информация о пропаже людей как-то сама собой ушла на второй план.

— Нам следует поспешить, Шую. И будь готов к сражению, — предупредил Сяотиан, нахмурившись. — Вполне возможно, что в центре управления небезопасно.

Я кивнула и покрепче сжала в руках своё оружие, а именно пистолет и ледяной кинжал. Тем не менее больше всего мне бы сейчас хотелось иметь в руках свой любимый шест, пусть даже и без наконечника. Возможно, беспокойство Сяотиана не так уж и беспочвенно. У меня даже нет толкового оружия в руках, так что я, вероятно, мыслила слишком уж оптимистично, полагая, что смогу совладать с целой толпой подопытных в одиночку.

Мы ускорили шаг. По дороге мы так и не встретили ничего подозрительного, и вскоре наши ноги принесли нас в большой просторный коридор со стеклянными стенами по обеим сторонам. Разумеется, большая часть этих стеклянных стен уже была разбита, из-за чего весь пол был усыпан огромным количеством осколков.

Центральная лаборатория. Именно сюда я планировала попасть с самого начала, но была вынуждена бросить эту затею после тех дурацких выстрелов. К счастью, как оказалось, кратчайший путь в центр управления лежит как раз через лабораторию, так что мне повезло.

Разумеется, времени задерживаться здесь у нас не было, но ступая по осколкам мы всё равно невольно замедлили свой шаг. А всё из-за невероятного зрелища, что открылось нашему взору. В кино мы множество раз видели различные лаборатории, где проводились эксперименты на людях, однако то чувство, когда вдруг сам оказываешься в подобного рода месте, невозможно сравнить ни с чем.

Самой невыносимой вещью здесь был даже не внешний вид лаборатории, а скорее запах. От этого устойчивого запаха антисептиков невольно хотелось оторвать собственный нос, но даже его было недостаточно, чтобы скрыть металлический аромат крови. Запах свежей крови смешался с вонью давно уже разлагающейся плоти, породив вместе просто непереносимый духан.

Затем звуки. Ступая по осколкам стекла и лужицам различных жидкостей, издаваемый при этом хруст разносился по всей лаборатории. Казалось, этим звуком мы вот-вот привлечём к себе внимание чего-то жуткого, но идти вперёд всё равно надо было.

Последним же, но не менее впечатляющим, был вид. Эта лаборатория была освещена куда лучше, чем все предыдущие помещения и коридоры, через которые мы прошли. Изначально здесь, должно быть, было также светло, как и днём на поверхности, однако из-за того, что половина ламп была разбита, а некоторые из уцелевших хаотично моргали, создавалось довольно жутковатое ощущение. Казалось, что в любой момент после очередного такого моргания на месте, где прежде ничего не было, внезапно может что-то да появиться.

Помимо этого, всё пространство внутри было завалено бессчетным количеством трупов, причём большая их часть имела вид разорванных и разбросанных по столам, полу и даже развешенных по различной аппаратуре фрагментов тел. Оторванные конечности, обглоданные скелеты и даже внутренние органы — здесь можно было увидеть всё что угодно. Стены же лаборатории были залиты огромным количеством крови, превратив изначально белоснежные поверхности в кровавое подобие граффити.

Увидев всё это, Черныш не смог сдержаться и спешно прикрыл ладонью рот. Более он не решался вымолвить и слова. Впрочем, оно и понятно. Для того чтобы что-либо сказать, ему, волей-неволей, пришлось бы вдохнуть здешний воздух поглубже, а сделав это, он наверняка тут же побежал бы искать какой-нибудь угол, чтобы хорошенько проблеваться.

Что же до меня, то Гуан Веюн прожила в апокалипсисе целых десять лет, так что никакой труп, в каком бы изуродованном виде он передо мной ни предстал, не сможет меня смутить. Тем не менее, плавающие в прозрачных стеклянных цилиндрах трупы являются редким исключением из правила.

Внутреннее пространство лаборатории было поделено на множество более маленьких прозрачных комнат для экспериментов, и в каждой из них находилось минимум с десяток больших стеклянных цилиндров, в каждом из которых находился труп… ну или нечто отдалённо смахивающее на труп. В каждое из таких тел было воткнуто огромное количество различных трубочек, однако, судя по тому, что ни одно из них так и не вылезло наружу, они все, скорей всего, были уже мертвы.