Скованные намертво

С момента убийства в «Савое» прошло пять дней, и дело обещало затянуться. Удалось установить еще несколько адресов, по которым могли появиться боевики. Два из них были на Украине и в Прибалтике. Ни хохлы, ни латыши пальцем не пошевелят, чтобы помочь угрозыску России. Скорее всего, наоборот, продадут бандитам информацию. Так что связываться с ними бесполезно. Российские же адреса оказались пустыми. На одном обнаружен курьер. Два других взяли под контроль, но пока никакого движения там не наблюдалось. Следователь заочно вынес обвинение и объявил фигурантов в розыск. Но сегодня всероссийский розыск — это уже не то, что раньше. Россия для беглых преступников ныне — благодатный край. Огромные возможности — были бы деньги. Можно купить чужой паспорт и жить по нему припеваючи на съемных хатах. Можно уехать воевать в ту же Осетию, и ни одна милиция тебя не найдет там. Можно отправиться в Чечню и вступить в тамошние вооруженные силы — Дудаев испытывает особую слабость к беглым душегубам. Можно просто купить билет и улететь в Америку или Европу, наняться во французский иностранный легион. А сколько находящихся в розыске живут под своей фамилией, доставляются для проверки в милицию и отпускаются, поскольку сотрудникам лень проверить их по учетам или просто хочется хапнуть легкие деньги. Всяко бывает. И иллюзий на то, что в ближайшее время расстрельщиков удастся обнаружить, Аверин не имел.

Дома Аверина ждала засада.

Как только он открыл дверь и ступил за порог, Пушинка бросилась на его ногу и вцепилась в нее зубами. Аверин поднял котенка, который набирал вес не по дням, а по часам и превращался в шикарную, пушистую полосатую кошку.

— Совсем вызверилась.

Он прижал Пушинку к щеке, и та замурлыкала.

— Зверь, — покачал он головой, взвесив на руке кошку. В Пушинке явно чувствовалась кровь сибиряка. Кстати, в Сибири котов именуют уважительно — зверь. Они этого достойны — огромные, спокойные, уверенные.

Аверин плюхнулся в кресло, положил Пушинку на колени, включил телевизор. Там пел Иосиф Кобзев.

— Ну, конечно, куда без него?

После очередной песни на сцену вышел Отари Квадраташвили и произнес речь о таланте великого русского певца и о том, что он вносит огромный вклад в благотворительную деятельность. Кто знал суть проблемы, прекрасно представлял, что Отари и Кобзев — старые и верные друзья. У профессиональных преступников — это относится ко всем странам — почему-то особая тяга к представителям артистической элиты, и особенно к певцам. Вспомнить Фрэнка Синатру — знаменитого американского певца, лучшего друга американских гангстеров, которого несколько десятилетий ФБР пыталось уличить в связях с оргпреступностью. Иосиф повторял его путь с той лишь разницей, что в его друзьях числились не только мафиози, но и представители высших эшелонов власти, в том числе и правоохранительных органов. Иосиф служил своеобразным мостиком между двумя этими мирами.

Кобзев был членом всех общественных советов — МВД, ГУВД Москвы, постоянно отирался в генеральских кабинетах и ходатайствовал о «невинно пострадавших», просил разобраться с какими-то делами и часто достигал успеха. Особенно его позиции укрепились с назначением нового начальника ГУВД Панкратьева, с которым он поддерживал достаточно теплые отношения. Неплохие отношения у генерала были и с самим Отари — начальник ГУВД и знаменитый гангстер вместе занимались спортом, вместе ездили на чемпионаты. Если разобраться, между полицейскими и ворами не всегда существует антагонизм, на некотором уровне они сосуществуют в одной плоскости очень уютно. Аверин воспринимал это философски, не уставая повторять: ничего, воры наводят контакты с генералами, а сажают-то их лейтенанты. В отличие от досужих представлений, дело, которое закрутилось, спустить на тормозах даже начальникам с большими звездами порой оказывается невозможно.