Скованные одной целью

– Алло, братаны. Там, на берегу Яузы, двести метров от железки, сокольническая урла напала на двоих ваших пацанов. И замочили, суки. Нехорошо, когда правильные ребята прямо вот так вот лежат. И любой ментяра может их найти. И тогда увезут их в ментярский морг. А для честных пацанов – это самое паскудное место.

– Ну, теперь их в печь? – сказал наугад Танцор. И попал в точку. Евграфов кивнул.

– Что ты такой неразговорчивый? – вмешался Следопыт. – Давай все подробно рассказывай. И не вздумай врать. Тут тебе и конец настанет. А сначала давай про вашего Вильнева.

Это был точный психологический ход. Если знают про Вильнева, то, значит, врать не стоит.

АППЛЕТ 14. СЕАНС ОДНОВРЕМЕННОГО СЕКСА

Евграфов работал в «Нирагонго» уже три года. Попал туда совершенно случайно, без связей и знакомств. После того, как в стране произошел облом, то есть дефолт, и он лишился неплохого места в банке, целых два месяца лазил в Сети по всяким джоб.комам и джоб.ру. И наконец-то в одном месте на его резюме клюнули.

Пригласили, сначала долго пытали разговорами. А потом две недели он проходил испытательный срок. Но не на фирме, а в обычной квартире, где из обстановки был только стол, стул и компьютер с модемом.

Причем Евграфов при приеме на работу имел дело лишь с одним человеком. С Вильневым, который был менеджером «Нирагонго».

– А что это за зверь такой, Нирагонго? – перебил Танцор.

– Это в Африке есть такой злой великан, мифическое существо.

– Грамотные, суки! – восхитился Следопыт.

Короче, Вильнев единолично держал всю контору в руках. Иногда Евграфову казалось, что название она получила именно в честь Вильнева. Был он не только здоровенным злобным мужиком, способным свалить кулаком быка, но ещё и обладал железной волей. И какой-то просто гипнотической силой. Вильнева панически боялись не только специалисты, не только тупые быки-охранники, но и начальник охраны, который четыре года воевал в Кандагаре, командуя ротой десантников.

– Врешь, голубчик, – тихо, но отчетливо сказал Танцор.

– Нет, – побледнев, дернулся Евграфов. – Всё так и есть!

– При таком монстре быки-охранники не могут пить на посту. А они, суки, пьют. Что скажешь?

– Всё правильно. Это когда Вильняк в запой уходит. Как правило, на неделю. В это время они и квасят. А их командир смотрит на это дело сквозь пальцы. Потому что понимает: толку от них большого нет и когда трезвые.

– Так почему же других не наберут? – изумленно спросил Следопыт.

– Потому что бояться нечего. У Вильняка всё схвачено, всё куплено и всё в радиусе пяти километров запугано. А эти нужны, чтобы ворота открывать. И пьяных подростков отгонять.

– Так, дальше. Чем ты конкретно занимаешься?

Евграфов три года назад разработал программу. И теперь поддерживает её. Также тестирует спецаппаратуру, которую вживляют в пациентов.

Когда он через некоторое время узнал, чем же занимается фирма, то страшно перепугался. И хотел отвалить. Однако такую реакцию Вильнев предугадал. И провел с программистом разъяснительную беседу. Даже не орал. А лишь сказал, что если что, то его из-под земли достанут. Но убивать не станут. А отдадут в руки хирургов. И те сделают из него то, что принято делать в их фирме.

Вот что узнал бедный Йорик о специфике фирмы «Нирагонго».

Быки собирают по всей Москве бомжей. Двух возрастов – лет двадцати пяти и лет сорока. Выбирают тех, которые поздоровее. Привозят в контору. Где кому-то из них ампутируют одну ногу, кому-то две, а некоторым и обе руки.

Затем вшивают чип. И ампулу со спиртом. Когда все заживает, дают камуфляжную форму и паспорт. Естественно, фальшивый. И подробно объясняют, показывая на видео реальную сцену, что любое нарушение инструкций будет караться смертью. То есть сработает чип, поршень впрыснет в вену спирт и наступит конец. Потому что человек умирает от концентрации в крови чистого алкоголя, равной пяти промилле. То есть это пятнадцать граммов на три литра крови. Впрыскивают с гарантией – двадцать.

Такие случаи, насколько известно Евграфову, уже были. Но кто же будет докапываться до истинной причины смерти бомжа, когда ясно, что он умер от водки? Так что в этом отношении фирма была неуловима.

Каждый выпущенный на улицу бомж становился, естественно, инвалидом афганской или чеченской войны. Таким, как известно, подают больше. Каждый должен был перечислять по фальшивому паспорту на общий для всех счет шестьсот долларов в месяц.

Ежемесячно хозяин, имени которого никто не знает, снимает со счета всю сумму и переводит на свой счет. Вероятно, в другом банке.

Ежемесячно программа, в базе которой лежат все фамилии, проверяет: кто и сколько начислил. Если недостача невелика, то это прощается. Прощаются и те, которые отработали меньше трех месяцев и, следовательно, пока ещё не приобрели должной сноровки.

Умерщвляются лишь злостные задолжники.