Скованные одной цепью

Проходящий мимо зажиточный гражданин бросает монету к моим ногам. Ой, он что подумал, я тут танцую за деньги? Ха-ха, а ведь и вправду, мои движения были похожи на восточный танец. Отличненько, я уже, можно считать, в Египте от голода не умру, если что. Подхватываю монетку и направляюсь в сторону зовущего меня голоса.

Город с пальмами, с низкими каменными строениями и с высокими белыми восточного вида домами кажется весьма оживленным. Туда-сюда снуют люди, проезжают повозки и верблюды, нагруженные мешками. Кричат торговцы у своих шатров, ребятишки прыгают, резвятся. На меня почти никто не обращает внимание, благо, что волосы мои светлые прикрыты головным убором в виде полосатого платка, перевязанного на затылке. Ну точно, как на картинке в учебнике истории. Если бы не этот головной убор, я бы сильно отличалась от местного населения. У них у всех волосы черные, да и смуглые они. А я, как альбинос тут.

Шагаю себе, как туристка в экзотической стране. Мне комфортно, защитный контур не даёт проникать жаркому воздуху, солнышко светит, пальмы растут – красота! Иду и радуюсь жизни. Хорошая всё-таки у меня профессия – доктор. Буду иногда гулять в прошлое и лечить людей. В нашем настоящем столько медицинских препаратов и агрегатов, которые лечат быстро и качественно, что магам достаются в основном тяжёлые случаи, травмы, а так же замена или восстановление органов, где технологии бессильны. А в прошлом, когда не было лекарств и аппаратуры, любая болезнь могла оказаться смертельной. Помогать людям и лечить их в прошлом – особое удовольствие.

Улыбаюсь встречным прохожим. Отчётливо слышу зов ребёнка. Вот, ещё один дом пройти и будет место назначения. Продолжая улыбаться, добираюсь до нужного строения. У дверей стоят здоровенные мавры. Они преграждают мне путь. И вот как им объяснить, что я доктор? А как вообще общаться в прошлом? Раньше меня только в Древнюю Русь забрасывали – ну более-менее понятен язык. А тут? Стою минуту, тупо пялюсь на полуголых мавров.

Поклонилась, показала рукой, мол «пустите внутрь». Потрясла своей книгой магической, типа «вот, учёная я, доктор». Они снова преграждают путь. Ну что за фигня?!

Не знаю, как долго уже торчу у входа в дом. Млять, теряю время. И никто не знает, как долго бы ещё проторчала тут, но вдруг около меня появляется разноцветная группа галдящих женщин в довольно открытых нарядах, едва прикрывающих их прелести.

Мавры, получив приказ хозяина «пропустить», отходят в сторону, а я, не долго думая, сбрасываю с себя пыльную тряпицу и плавно вписываюсь в круг этих самых пёстрых женщин. Не успев обрадоваться, что удалось таки войти, понимаю, что попала реально в неприятности. Женщины, с которыми я вошла, оказались танцовщицами и ублажительницами хозяина и его гостей.

Они, опытные куртизанки, танцуют, извиваются, трясут попами и животами, а я, как дура, в уголочке чуть двигаюсь и боюсь, как бы один из мужиков не схватил меня и не потащил в кровать, если вообще у них есть эти самые кровати. Вон, сволочи полуголые, сидят, развалились на подушках и на коврах. А один уставился на меня и хохочет, гад. Стоп. Что-то его физиономия мне знакомой кажется. Ёксель-моксель! Вот засранец! Это ж Зайцев! Охренеть… И что он тут делает в этом полуголом виде? И чего он ржёт, сволочь?!

Так, ну хотя бы он меня по-русски поймёт. Я и так много времени потеряла, сейчас уже нет смысла ерепениться, надо дело сделать, а потом уже разборки с Зайцевым устраивать. Надо к нему протанцевать потихоньку. Как это эти женщины задом трясут так лихо? Надо попробовать. А, вот, ага, вроде получается. И руками над головой покрутить, а еще попой немного влево-вправо повилять. Отлично. Так, ещё, ещё, теперь бедром назад, бедром вперед.

В танце я медленно продвигаюсь к Зайцеву, а он смотрит и щурится в довольной улыбке, зараза! Потом и вовсе в ладоши захлопал. Убью, скотину! Явно же узнал меня и даже не пытается помочь. Мстит за остановленную кровь, ну так я тебе тоже отомщу, потом, даже не сомневайся.

Вдруг кто-то сзади срывает с меня головной убор и мои белокурые волосы падают мне на плечи. Все застывают в недоумении, а потом начинается галдёж. Мужики чё-то возмущаются, руками машут, а негодяй Зайцев спокойно подходит ко мне и на древнеегипетском что-то объясняет присутствующим, указывая на мою магическую книгу, которую я держу подмышкой. Шум стихает и мужики довольно качают головами, а хозяин даёт отмашку женщинам, мол танцуйте дальше.

– Зайцев, зараза, ты что тут делаешь? – спрашиваю я, переходя на «ты», поскольку ругаться на «вы» – звучит как-то нелепо.

Он увлекает меня вглубь дома и сквозь смех вещает:

– Провожаю тебя к больному.

– Ах, ты значит в курсе, что я тут должна была появиться?! – возмущаюсь я.

– Конечно. Ждал тебя с нетерпением.

– Так чего же не вышел на крыльцо? Я там битый час болталась, а мавры не пускали, – злюсь я.

– Ну тогда бы я лишился наслаждения лицезреть твой охренительный танец живота, – хохочет злодей.

– Вот сволочь! – не выдержав, выдыхаю я.

– Из твоих уст, Волкова, это звучит песней, – отвечает он ничуть не обидевшись.