Скованные одной цепью (СИ)

Весь день ищу способ отвлечься от грызущих душу мыслей, поэтому когда мой начальник Павел подходит к моему стеклянному кабинету и приглашает: «Алёна Михайловна, будьте добры, уделите мне несколько минут вашего внимания во время обеда», я молча киваю в знак согласия и следую за ним в кафетерий. А разве ему можно сказать «нет»? Он ведь босс, имеет право командовать.

— Алёна Михайловна, — начинает Павел, когда мы, наполнив свои подносы обеденными блюдами, усаживаемся за столик чуть вдалеке от оживлённого зала, — из вашей характеристики мне известно, что вы особа, не склонная к депрессии и меланхолии. Но сегодня я вижу вас как раз в депрессивном состоянии. Хотелось бы узнать причину.

— Я просто напилась вчера и сегодня мне нехорошо. Извините… — отвечаю я, тупо пялясь в свою тарелку. — Это больше не повторится.

— Ладно, — соглашается он, но не сдаётся. — Видите ли, нам на самом деле нужно ваше нормальное душевное состояние и работоспособность, поэтому могу предложить вам помощь, если вы нуждаетесь в таковой.

Наблюдаю, как Павел болтает ложку со сметаной в своём грибном супе. Автоматически проделываю то же самое в своей тарелке. Какую помощь? Вернуть доверие и понимание техномага по фамилии Зайцев? Ага. Ща все кинутся мне помогать.

Видя, что я не реагирую на его предложение, Павел продолжает:

— Мы живём в правовом Государстве и мы защищены законом и Конституцией. Если кто-то, э-м-м.., например, техномаг, позволил себе противоправные действия в отношении вас, вы можете обратиться в суд и наказать виновного.

Я поднимаю глаза и пристально разглядываю собеседника. Густая тёмная шевелюра, карие выразительные глаза, нос чуть с горбинкой, в меру пухлые губы и мужественный овал лица. Хорош собой. Странно, почему до сих пор не женат? Может, такой же больной на всю голову, как Зайцев? Тогда не удивительно, что за него никто замуж не идёт…

Павел невозмутимо трапезничает, лишь изредка бросая на меня взгляды, в которых я ничего прочесть не могу.

— А почему вы решили, что меня обидел техномаг? — лучший ответ — это встречный вопрос, так можно увести разговор в другое направление, но в моём случае это не сработает, поскольку знаю: все видели вчера корзину с лилиями и техномагическим Васечкой в ней.

— Догадаться не сложно, — подтверждает мои домыслы Павел. — Вы получили подарок и приглашение на свидание. Как я понимаю, свидание состоялось, а сегодня на вас просто смотреть больно. Вывод напрашивается сам собой — вчера с вами случилось что-то ужасное. И виноват в этом техномаг. Поэтому я предлагаю помощь. Расскажите, что произошло и мы подумаем, как это разрулить.

В ходе его монолога, я начинаю есть свой суп. Не потому, что аппетит вдруг проснулся, а для того, чтобы занять рот, уклоняясь от ответа.

— У вас ведь нет никого, кто мог бы защитить вас. Я имею ввиду родных… э-э-м… вы росли в интернате… я читал ваше личное дело. Знаю, вы не привыкли доверять малознакомым персонам. Но я ведь в вашей команде и на вашей стороне. И я могу помочь.

— Зачем? — не выдерживаю я. — Зачем вам мои проблемы? Причина? У всего есть причина. И у вашего предложения тоже. Только не говорите, что я вам нужна, как ценный работник. Свою работу я делаю в любом состоянии. Разве нет?

Я начинаю злиться. И чтобы не нарваться на беду, решаю умолкнуть. Язык мой — враг мой. Тише, Алёшка, давай помолчим…

— Вы правы, — выпрямляется Павел, вытирает рот салфеткой. — Да, вы правы, причина есть. Но озвучивать её сейчас было бы глупостью с моей стороны. Я ведь достаточно зрелый мужчина, чтобы понимать — в вашем теперешнем состоянии вы ненавидите всех особей мужского пола.

— Я поняла ваш намёк и… боюсь, разочарую вас. Я уже влюблена и это никак не изменится. Поэтому благодарю вас за предложение, но я откажусь, чтобы потом не быть вам обязанной.

— О ваших чувствах мне известно, так же, как и известен предмет вашего обожания. Что же касается помощи… хм… обещаю никогда не требовать оплату за неё, ни в каком виде.

— Это очень любезно с вашей стороны, — отвечаю я, но не верю ни одному его слову. Сколько раз я слышала о таком бескорыстии и всегда это была ложь.

А он, как будто прочитав мои мысли, продолжает невозмутимо:

— Знаю, что не верите мне. Не буду настаивать. Но знайте, вы всегда можете положиться на меня. Что бы ни случилось — я помогу.

— Благодарю вас, — мой голос звучит ровно, но горячий ком уже подкатывает к горлу, и так хочется разрыдаться, уткнувшись в его плечо.

Да, мне нужен такой друг, сильный, большой и бесстрашный, а так же добрый и бескорыстный, чтобы прийти к нему и засопливить его жилетку, залить её слезами и выговориться, наконец-то, обо всём, что накопилось внутри и жжёт сердце. Но разве этим другом может быть Павел? Нет, вряд ли. Да и я не знаю его настолько хорошо, чтобы довериться. И… я не верю никому. Он может говорить одно, а думать совсем другое.

Кстати, я ведь могу узнать, что он думает. Ну-ка, давай-ка закинем удочку.

— Павел, скажите, а вы знаете, что такое Северный Фронт? — спрашиваю я, пуская ленты потока плавно влиться в его мысли.