Скованный

Все те же балки, к которым он прижимал ее. Трещины разрушали их. Музыка до сих пор отдавалась эхом. Струйки дыма еще не растворились в воздухе.

Чердак. Они приходили с утра и не уходили до самого вечера. Совсем еще юные и беззаботные. Молодые и прекрасные.

Томас прекрасно помнит этот дом. Но помнит его другим. Ярким, живым. Сейчас окна и двери выбиты, местами он проседал, словно ломаясь на двое. Руины детства. Остатки памяти.

Томас — призрак. Где-то здесь, в этом заброшенном доме, витает призрак его матери. Он заглянул в ее комнату — пусто.

— Папа! Папочка!

Томас оглянулся.

— Зачем ты убил меня, папочка?!

Понедельник. Метро. Толкучка. Как пролетели выходные? Их не было.

5

Мистер Уолкер. Вершина человеческих надежд и внутренних самокопаний. Он принимает отчет о финансовой деятельности, параллельно стуча членом по совести Томаса.

Он говорит: «Если ты будешь умнее, сэкономишь мне нервных клеток». Томас слушает. Мистер Уолкер добавляет: «Будь проклят тот день, когда я взял тебя на работу. Остаешься без премии».

Сегодняшний день — день зарплаты.

Томас не помнит дату своего рождения, не помнит дату свадьбы и дату рождения дочери. Но то, что каждый второй понедельник месяца — день зарплаты, Томас помнил всегда.

— Эй, да расслабься ты, — говорит голос справа. — Этот козел успокоиться.

Голос принадлежит Итону Спарксу. Он говорит:

— Начальники… Они такие. Стоит что-то сделать не так, как им хочется, и на тебя тут же сыпятся груды оскорблений. Совсем как женщины…

Если поставить Итона и Томаса друг напротив друга, то они решат, что смотрят в зеркало. Он говорит:

— Знаю одно местечко неподалеку. Продают хорошее пиво. Давай расслабимся после работы?

— Нет, — отвечает Томас. — Хотя давай.

6

В воздухе медленно тает запах уксуса. Запах жирного уксуса. Словно кто-то поджарил себе стейк и залил им скворчащую сковородку.

— Два пива, — говорит Итон.

— Ага, — отвечает девушка-официант.

Она уходит, оставляя за собой тропу, состоящую из приторного парфюма, сигаретного дыма и какой-то кислятины. Мужик, сидящий за барной стойкой, шлепает ее по заднице.

— Трахнул бы ее? — спрашивает Итон.

— Да, — отвечает Томас.

— Хотел бы я себе столько денег, чтобы иметь сразу несколько женщин. Ха-ха. Понял?! Иметь!

Томас испытал отвращение, хотя втайне мечтал о том же.

— Эй, друг. Соболезную тебе…

— Ты уже соболезновал.

— Знаю, но в последнее время ты сам не свой. Смотрю в твои глаза и ничего в них не вижу. Понимаю, что такая утрата это… Это ужасное горе, но ведь стоит жить дальше. Жизнь не поставишь на паузу.

— Знаю, — говорит Томас.

— Попробуй расслабиться, выпей хорошего пива, покури травки… — голос Итона напоминает комаринный писк. — Вжик-вжик, — говорит Итон. — Вжик-вжик-вжик.

— Я завязал.

— Насовсем?

— Насовсем.

Девушка приносит пиво и с грохотом ставит на стол. Томас пробует. Дрянь.

— А с женой как? Вжик-вжикаетесь?

— С ней все паршиво.

— Психологи говорят, что обычно после такого пары либо разводятся и начинают новую жизнь, либо сближаются и начинают ее вместе. Понимаешь о чем я?

— Не совсем.

— Не становитесь вариантом номер один.

— Это сложно. Это не похоже на смерть родителей или друзей. Это как будто ты сам умираешь.

Итон похлопал его по плечу, опустив глаза.

— Надо быть сильным, друг.

Томас скривил фальшивую улыбку и покивал. Он снова сделал глоток. В этот раз пиво кажется лучше.

7

Томас и Диана покупают настенные часы с люминесцентными стрелками. Часы в минималистичном стиле. Сверять по ним время никто не станет, но они послужат важным элементом декора.

Диана говорит:

— Меня снова не приняли на работу…

Томас спрашивает:

— Почему?

Они покупают керамическую точилку для ножей, комплект постельного белья из хлопка, бутылку брендового вина.

— Все то же самое, Томми, — нет стажа, — отвечает Диана.

Ты заканчиваешь учебу, рвешься найти себе место в жизни, — ссылки различных сайтов, вырезки из газет, телефонные номера, — чтобы пухлая тетя, обладательница самого жирного зада, сказала: «Мы не принимаем тех, кто не имеет опыта работы». Ты говоришь: «Дайте мне этот опыт». Тебе отвечают.

Нет.

Они покупают зерна элитного кофе, к нему — недешевую кофемолку. Они покупают светильник бра в английском стиле, плотную скатерть, новые чехлы для кресел.

— Пока мы неплохо тянем на мою зарплату, — говорит Томас. — Но лишние деньги нам не помешают.

Они покупают охапку устриц, покупают вырезку из мраморной говядины, голландский сыр и гелевый освежитель воздуха.

— Ты давно ходил в церковь? — спрашивает Диана.

— В прошлом месяце.

— Сходи сегодня, прочти молитву.

Томас не знает молитв, и каждый раз, вознося голову в небо, он набирается смелости и молчит.

— Хорошо.

Осознание того, что ты пробовал стейк прожарки медиум или вызывал себе такси бизнес-класса слегка подносит в воздух, пробуждает уверенность. Если бы не брендовый шампунь для глубокого очищения без химикатов, люди ходили бы лысыми. Обед в элитном ресторане во второй понедельник месяца, книга «Искусство ведения войны» в твердом переплете китайского стиля, мраморная мыльница, стальные многоразовые зубочистки.