Скованный бог

— Они погибли достойно, до последнего служа во имя Бога-Императора. Он защитит их души в другом мире. И мы не должны позволить их жертве пройти напрасно. Мы спустимся в ад, и уничтожим всех ксеносов до последнего.

Капеллан всегда должен знать, на каком уровне находится боевой дух его товарищей, а также то, насколько они готовы к бою. И не было ничего лучше веры, что могло потушить искры страха смерти и мук, которые всегда появляются после встречи нечеловеческих ужасов. Однако, это сейчас не было особенно нужно, ибо воины ордена были воодушевлены как никогда. Даже он сам до сих пор помнил золотой свет «живого святого», которым он окутал поле боя. Это было то божественное явление, которое каждый из сынов Дорна и наследников Сигизмунда искал всю свою жизнь. Даже сам Радок был лишь в шаге от того, чтобы не уверовать в их странного попутчика. Но его дух закаляли самые тёмные углы подулья и самые страшные испытания, которые только известны Чёрным Храмовникам. И он скорее умрёт, чем склонит голову перед недостойным, коим мог оказаться красноволосый. Хотя Капеллан и признавал, что святой выглядел подобающе: высокий молодой мужчина буквально притягивал к себе взгляд, практически подавляя своей аурой. К тому же он не был обделён даром красноречия и мог заговорить даже высокопоставленных представителей Экклезиархии. Но Радок всё равно не был готов верить в простые слова. Однако сейчас было не до этого, ибо впереди их ждала потенциально смертельно опасная миссия.

— Исследуйте этот участок и ликвидируйте любого врага, который может встать у вас на пути. Также сообщите, найдёте ли вы какие-нибудь приборы или проходы, которые могут позволить нам пробраться глубже.

Радок даже не думал о том, чтобы оспаривать приказы Верховного Маршала. Он молча кивнул, после чего развернулся к своим воинам и одним жестом призвал их готовиться к выдвижению. Хоть капеллан, формально, не обладал возможностью управлять братьями, Кордхелл делал исключения своему ученику. Под контролем Радока находилась пол сотни космических десантников, вместе с сотней Сестёр битвы. Всего было двенадцать таких групп, по каждой пирамиде и монументу. Остальные восемь сотен Храмовников и две тысячи Сорориток решено было оставить на этом месте, чтобы никто не загнал их в ловушку, как зверей, и не разделался с небольшими группами. Ещё по пол сотне осталось на линкорах, ибо было неизвестно, не сможет ли враг завладеть кораблями, пока основные силы на поверхности. Он уже показал очень странные возможности, поэтому нужны повышенные меры осторожности.

Их отряд отправился к серой пирамиде, чья верхушка была украшена неизвестными кристаллами, сияющие тёмно-красным светом. Дверей не было, лишь огромный открытый вход, ведущий во тьму. Подойдя ближе, они заметили, что стены пирамиды были изуродованы неизвестными рунами, явно ксенопроисхождения. Их тлеющее свечение вызывало головную боль, но, к счастью для воинов Императора, что-то словно их защищало от усугубляющего воздействия. Сами коридоры представляли собой лабиринт, в котором не было света. В этом месте также были пустые комнаты со странными алтарями, сделанными из того же материала, что и сама пирамида, и изображающих неизвестных существ. Они видели статуи десятков ксеносорас самых разных форм и размеров, чья диковинность разнилась от антропоформных рептилий или жаб, до каких-то скатов и вообще практически бесформенных геометрических фигур. Его братья проверили их на возможные ловушки или способы управлению строением, но ничего найти не удалось. Не найдя ничего, они продолжили свой путь в центр пирамиды. В этом месте также не было никаких источников звука, поэтому каждый шаг был слышен, как бы тихо они не шли. Из-за этого росло напряжение и чувство, что вперёд лучше не идти. И это было лучшим знаком того, что они должны продолжать несмотря ни на что.

Глава 39 Маллеус Экстремис. Часть четвертая