Скованный огонь

Аот пробудил татуировку, чтобы согреться, и начал искать источник магии. Поначалу даже его поцелованным огнем глазам это не удалось. Слишком много всего происходило. Затем кончик белой палочки появился из бойницы на верхушке одной из башен.

Джет уклонился, и очередной мерцающий снаряд прошел мимо него. Аот выпалил слова силы и направил копье. Темное облако окутало верхушку бастиона. Подмостки зашипели и обрушились, когда кислотное облако въелось в них. Внутри строения закричали люди.

Когда капитан направил своего грифона к воротам, то заметил, что башня, которую он взорвал, едва горела. Горящие стрелы, которыми некоторые всадники поливали крепость, тоже не слишком справлялись с поджогом. Видимо, какая-то особая обработка не давала древесине вспыхнуть так легко.

Ну и ладно, он почти ожидал подобного. Когда они победят в сражении, Братство все равно превратит это место в бесполезные руины. Придется просто попотеть над этим чуть дольше.

Аот метнул заряд молнии в ворота. Снаряд попал в створки, не оставив на них и царапины. На них определенно было наложено заклинание.

Но, к счастью, на людей и орков, охранявших врата, — нет. Наемник атаковал их потоком града размером с кулак, а пока они еще метались, Аот и три других всадника врезались в их ряды.

Клювы щелкали, а когти хватали и рвали воинов Костяного Вирма в кровавые клочья. Аот высматривал противника, чтобы всадить в него копье, но Джет не дал ему такой возможности. Грифон все еще злился из-за вспышки холода, которая прошлась до самого мозга костей, а это была отличная возможность вырвать его у кого-то еще.

Когда все защитники были мертвы, Аот и его товарищи спешились, убрали засовы, блокирующие врата, и открыли их. Наемники, скопившиеся снаружи, хлынули внутрь.

После этого битва превратилась в хаос из тел, рубящих, жалящих клинков и воздушной кавалерии, стреляющей сверху и время от времени спускавшейся, чтобы схватить какую-то особенно привлекательную цель. Аот кружил вместе с прочими всадниками. Так было легче следить за ходом событий в целом и использовать заклинания с максимальной выгодой.

Постепенно наемники расчистили дворы и бастионы, пока не остались лишь самые упрямые группы сопротивления. Копейщики Кхорина перегруппировались, зажгли фонари и достали неугасаемые факелы с их негреющими зеленоватыми огнями, готовясь отправиться в тоннели. Это может оказаться самой опасной частью атаки, но они знали свое дело. Дворф научил их сражаться под землей.

Тем не менее, Аот задумался, не стоит ли ему возглавить их лично. Затем что-то вырвалось из одного из зданий с доступом к норам внизу. Оно могло бы поместиться в дверной проем, но исключительно в том случае, если бы двигалось аккуратно. Но в спешке существо снесло деревянные створки и отправило их в полет.

Животное оказалось огромной синей ящерицей с большими складчатыми ушами и шипом на морде. Существо окружала сверкающая дымка, которая скрывала существо на его спине. Верхом сидел кобольд с громадной небесно-голубой чешуйкой, которую, казалось, врастили в его грудь. Чешуйка регулярно вспыхивала, будто внутри нее сверкала молния, а по ее краям сочился гной.

Синий ящер врезался в передние ряды копейщиков. Опустив голову и взмахивая ей, животное подхватывало наемников своим рогом и подбрасывалоо в воздух. В то же время маленькие заряды молнии соскакивали с его массивного туловища и поражали то одного солдата, то другого. Люди, получившие такой удар, дергались в конвульсиях, а кобольд завывал от смеха.

Аоту стало интересно, почему этот кошмар вступил в бой только сейчас. Ему повезло, что это существо не появилось раньше, до того как чаша весов склонилась в пользу наемников.

Капитан выпалил слова силы и метнул снаряды из света. Они исчезли, когда коснулись жужжащей ауры. Прочие всадники пустили стрелы. Эти снаряды рассыпались при контакте с дымкой.

Все еще смеясь, кобольд поднял продолговатый кусок синего металла. Потрескивающая молния слетала с кончика оружия и впечаталась в грифона. Животное начало падать, затем расправило крылья, спасаясь от гибели. Сильно раненое и изнемогающее, оно полетело за стены, явно ища безопасно место, чтобы приземлиться. Аот не мог сказать, остался ли в живых всадник, который теперь лежал на пернатой шее животного.

Тем временем грозовой ящер продолжал бодаться, пробивая себе путь сквозь копейщиков. Капитан решил, что ее хозяин все-таки недолго думал, когда решил выпустить эту тварь. Если кто-нибудь не найдет способ одолеть ее, она может победить в битве за Трескель.

Аот наколдовал радугу своим копьем. Каждый цветной луч мог по-своему навредить рептилии. Ни один из них не пробился сквозь ореол ящера.

— Ему нельзя навредить, не приблизившись, — сказал Джет. — Правда, в таком случае его аура ранит нас. Но я в игре.

— Подожди, — Аот наложил чары защиты от молнии и от вражеской магии в целом. Он активировал татуировки с похожими свойствами. — Вот. Это может помочь. А теперь сбрось кобольда со спины этой твари.

Джет обнажил свои когти и спикировал.