Сковать шторм

Молчание короля и неясность обстановки угнетали. И размышления Алекса о войне и дальнейшей политике двух стран всё чаще перебивались мыслями о появлении Талиры, когда показалось, будто в болото тюрьмы ворвался свежий ветер свободы, своенравный и притягательный. Зачем она подходила, почему он так явно ощутил её любопытство? Откуда? Почему он вообще о ней думает, будто мало других тревог. Но слишком часто она вспоминалась как навязчивое видение. Красивая, да, но что с того? За свои двадцать четыре года он повидал немало хорошеньких дам.

Виной ли тому вынужденное безделье, Алекс сказать не мог, однако и избавиться от мыслей о ней не получалось. Талиру удалось увидеть ещё раз, месяц спустя, и то лишь мельком, во дворе крепости, неподалёку от входа в храм.

Невеста императора со свитой неторопливо проходила по территории. К удивлению Алекса, стража позволила ему на время остаться без вышагивающих рядом солдат, хоть те, будто по невидимому приказу, встали поодаль и не спускали глаз. Талира была одета гораздо роскошнее, чем во время службы: стройное тело в струящемся синем платье напоминало о свежести моря, жемчужные узоры сверкали на осеннем солнце, а высокий ажурный ворот подчёркивал тонкую шею.

Алекс почувствовал себя простым крестьянином в своей затёртой форме. Он остановился неподалёку и почтительно склонился перед ней. Две девушки-сопровождающие в этот раз были будто другие. Или те же – он тогда даже не потрудился их заметить. Уже накрапывал лёгкий дождь, однако сама будущая императрица была с непокрытой головой. Она обратила на него внимание и на миг остановилась.

– Сдраствуйте, капитан, – с лёгкой неуверенностью произнесла Талира на энарийском, повернувшись к нему вполоборота, и обворожительно улыбнулась. Ивварский акцент в её устах звучал чарующе.

– Значит, вы говорите по-энарийски, сента? – вернул Алекс вопрос первой встречи.

– Немнока. Мер… я быть вынуждена, поскольку моя сутьба – быть императрица.

Алекс понимающе кивнул, но в тишине повис незаданный вопрос. Они пошли дальше, в сторону храма, держась поодаль, и Талира ответила приглушённо, оглянувшись на сопровождающих.

– Я знать, что вы исвестный капитан и находитесь пот страшей как воен… военнопленный. Вы, скорее всего, не знать, что военный конфликт мешду нашими странами на исходе и вот-вот будет заключён мир.

Алекс, устав от томительного плена и отсутствия новостей, порывисто спросил:

– Да, мне ничего не говорят. Есть вести от короля?

Талира качнула головой.

– Нет, но я знать, что вас вскоре долшны отпустить из Верндари. Восмошно, обмен пленными больше не будет нушен и вы долшны оказаться на свободе, капитан.

– Я должен благодарить за свою судьбу вас, сента?

Она тихо рассмеялась и повернулась к нему, прежде чем покинуть внутреннюю площадь храма.

– Капитан, вы весьма прямолинейны, но мне это нравится. Надеюсь, мне уталось приносить вам хороший весть. И я хотеть заботиться впредь о мире мешду нашими странами, – ответила она, а потом протянула ему украдкой серебряный браслет-цепочку. – В силу моих восмошностей, с помощью Покровителя и благословения его, – торопливо добавила она и заговорщицки улыбнулась на прощание, сжав его ладонь с подарком.

Её слова оказались правдой. Спустя несколько дней поступила новость о заключении мира между Ивваром и Энарией, и в честь этого события пленные и задержанные получили амнистию и возможность возвратиться на родину. Им даже вернули кое-какие вещи. Но Алекс задержался дольше положенного. Отпущенный из Верндари, он был волен уехать, но не стал так сразу. Он встретился со своими друзьями-ивварцами, перебравшимися в столицу с Итенских островов десять лет назад, и остановился на время у них. Перед морским переходом хотелось набраться сил.

А подаренную цепочку с изящным бронзовым щитом и ивварскими буквами во славу Покровителя будущая императрица неожиданно подкрепила через незнакомца тайным письмом. В письмах она была так же проста, как и в разговоре наедине. Она спрашивала о нём, его прошлом, о родителях, а также вернётся ли он служить королю. Переписка завязалась, но вышла недолгой: Алекс должен был возвращаться.

Однако что-то дёрнуло его просить о прощальной встрече, прежде чем он покинет Иввар. Вопреки зову долга его тянуло к ней, будто она в буквальном смысле приковала его мысли к себе. Бред и нелепость! Алекс знал, что обычные маги едва ли могут на него влиять. А ещё знал, что свадьба и восшествие Талиры на престол состоятся через месяц и по всем приличиям ей стоило отказаться от встречи.

Однако на удивление быстро тот же слуга принёс ответ, где было лаконично сказано только несколько слов: дом портного на улице Гариадо в девять вечера того же дня.

…Осень в столице Иввара тогда напоминала зиму. Налетавшие на крутой берег ветра с океана доносили колючие брызги, хлёсткий мороз проникал под одежду. Алекс прикрыл ладонью глаза и наконец отыскал указанный дом. Вывеска гласила, что здесь живёт портной, но в доме было темно и пусто. Вдруг дверь распахнулась, и стоящая на пороге женщина в белом переднике позвала его внутрь.