Скриба

– Во имя Господа нашего, перекреститесь и приготовьтесь к поединку. Алкуин выставляет вместо себя бойца! – прокричал он, указывая на человека с топором. – Поскольку вы его вызвали, он имеет на это право. А теперь поклянитесь в верности Богу, и пусть Он направляет ваше оружие.

Исам поклялся. Затем Дрого повернулся к человеку с топором и велел тому приготовиться.

– Победителю – почет, побежденному – ад.

Исам понял, что поединок будет проходить над пропастью, и пока его противник приближался, внимательно осмотрел древесный ствол, на котором им предстояло сражаться. Сверху он был грубо отесан – наверное, когда-то его использовали как мост между башней и стеной, – однако удержать равновесие все равно будет трудно, поскольку дождь не прекращался. Еще Исам заметил, что примерно посередине, на более ровной поверхности, было расставлено несколько небольших бурдючков, но зачем и что в них налито, он даже предположить не мог.

Подняв глаза, Исам увидел, что его соперник уже преодолел башенный парапет и ступил на ствол, балансируя при помощи топора. Торс его был облачен в кожу, на ногах – подбитые гвоздями сапоги. По татуировкам он понял, что это Хоос Ларссон.

Исам вынул кинжал и приготовился к бою. Дрого приказал Хоосу оставить топор – тот воткнул его в ствол, достал скрамасакс и, не глядя под ноги, двинулся навстречу противнику. Исам тоже пошел вперед, с беспокойством ощутив довольно сильную боль в ноге.

Они приближались друг к другу, как два готовых к прыжку зверя. Лицо Исама, всё в бисеринках дождя, было бледно; Хоос выглядел невозмутимым, словно собрался на охоту. Когда соперники сошлись на середине ствола, дерево заскрипело. Хоос первым сделал выпад, однако Исам выдержал натиск, не сдвинувшись ни на шаг, и тоже попытался нанести удар, который Хоос легко отразил.

Ларссон улыбнулся – ведь он мастерски обращался с кинжалом, а его сапоги с гвоздями цеплялись за дерево, будто когти. Он снова бросился на Исама, заставив того отступить. Исам приготовился к следующей атаке, однако Хоос неожиданно тоже сделал несколько шагов назад, словно оттягивая момент торжества. Тут Дрого отдал приказ лучникам, и целая туча стрел вонзилась в бурдючки, разделявшие противников.

– Ну как? – рассмеялся Хоос. – Думаешь, камни там, внизу, почувствуют, когда ты на них свалишься?

Теперь уже Хоос ступал осторожно, поскольку вылившееся из сосудов масло сделало ствол смертельно опасным. Вдруг он опять кинулся в атаку, и хотя Исаму удалось уклониться, он поскользнулся и выронил оружие. К счастью, ему удалось выпрямиться, прежде чем Хоос ударил его кинжалом. Исам быстро снял пояс и стал действовать им, как кнутом, не давая Хоосу приблизиться.

В это мгновение у него за спиной раздался треск, и он со страхом увидел, что помост рушится и деревяшки дождем сыплются в пропасть, а ствол начинает сползать со стены. Времени на раздумья не было – оба противника поняли, что он вот-вот рухнет, и перебрались на противоположный конец. Несмотря на наклон ствола, Хоос довольно быстро добрался до башни, а Исам поскользнулся на масляном пятне и чуть не свалился, однако вовремя уцепился за остаток некогда отрубленного сука.

Тереза закричала, и ее крик долетел до Исама, который в отчаянии искал, за что бы еще схватиться. К счастью, пальцы нащупали стрелу, глубоко вошедшую в ствол, и у него появилась вторая точка опоры. Хоос, с топором на плече, наблюдал за происходящим. Увидев, что Исам бьется, как птица в силках, он расхохотался.

– Может, помочь? – В голосе его слышалась издевка.

Исам не оставлял попыток вскарабкаться на ствол. Хоос снял топор с плеча и начал размахивать им.

– Знаешь, мне нравится втыкать его! – крикнул он. – Тереза была в восторге от этого, – добавил он, поглаживая причинное место.

Он собирался метнуть топор, как вдруг ствол сдвинулся с того места на башне, где лежал, Хооса отбросило назад, ударило о камень и швырнуло вперед, примерно туда, где болтался Исам. К счастью, вскоре дерево вернулось в прежнее положение, что позволило ему уцепиться еще за один сучок.

Хоос улыбнулся. В потоках дождя его лицо было похоже на морду зверя, чующего, что жертва обречена.