Скрипач

От мусорных баков отделилась большая темная фигура и направилась прямо ко мне. Черная косматая собака преградила мне дорогу. Я никогда не боялась собак, в детстве даже надоедала родителям своими просьбами завести щенка, но они решили ограничиться декоративной белой крысой Мефодием. Крысу я не любила, но добросовестно за ней ухаживала — чистила клетку, доливала воду в поилку и кормила как на убой.

«Раз уж она мне досталась, — думала я, — моя обязанность сделать так, чтобы ей у меня было хорошо». Через три года Мефодий тихо скончался от старости, и я отказалась заводить новую крысу.

Псина села напротив меня и выжидающе посмотрела в глаза. Накормить ее мне было нечем, и я лишь виновато улыбнулась в ответ. Но, когда я попыталась пройти дальше, животное оскалилось и глухо заворчало. Пришлось мне остановиться. Собака была очень большой, я таких никогда раньше не видела. Тогда я попыталась ее обойти, но все повторилось, собака явно не желала пропускать меня дальше. Тоже мне пограничник нашелся!

Растерянно я принялась озираться по сторонам в поисках хозяина.

В том, что эта собака домашняя, у меня не было никаких сомнений — слишком уж у нее был ухоженный вид. Дворовые псы выглядят гораздо менее презентабельно. Не знаю, что это была за порода, но вид ее оскаленной пасти и недовольное рычание не обещали мне ничего хорошего. Как-то сразу вспомнились жуткие рассказы о растерзанных дикими и домашними собаками людях. Воображение сразу же нарисовало мне нужную картинку, от которой меня даже затошнило.

— Собака, будь человеком, — попросила я жалобно, — пропусти, а?

Пес никак не отреагировал на мое воззвание к его собачей совести, он надежно преграждал мне дорогу, неподвижный и непреклонный, словно бетонный блок, полный решимости разорвать меня на клочки, если я сделаю хотя бы шаг.

Я беспомощно топталась на месте и искала глазами хоть кого-нибудь, кто мог бы мне помочь. Но, как назло, в этот момент во дворе было пусто, как ночью на кладбище, даже наши неугомонные старушки куда-то пропали. С тоской я смотрела на окно своей квартиры и мысленно прощалась с жизнью.

Так долго продолжаться не может. Рано или поздно у собаки сдадут нервы и она на меня набросится.

Я даже не заметила, когда и откуда он появился, лишь услышав недовольное рычание черной псины, я невольно обернулась.

Слева от меня стоял Ник.

— Ирландский волкодав, — объяснил он мне, как будто это что-то меняло, — не собака — теленок. Кстати, черный окрас у них довольно редко встречается.

«Господи, — подумала я, — мне домой надо, а он лекцию по кинологии решил читать». Но вслух я этого, конечно, не сказала, лишь тоненько пролепетала:

— Как мне домой пробраться? Он меня не пускает, рычит и скалится. Слушай, а эта собака опасная?

— Еще бы, порвет на клочки. Ничего, давай иди за мной, будем потихоньку пробиваться к подъезду. Если эта тварь на меня нападет, беги изо всех ног. Ты меня поняла?

— А ты? — удивилась я. — А с тобой что? Я так не могу.

— Я как-нибудь с ним разберусь, — пообещал Ник, и я позволила себе усомниться в его словах.

— Как ты разберешься? Ты посмотри на этот волосатый танк! Он от тебя даже костей не оставит.

— Маш, не бойся, говорю же, что ничего со мной не будет. Главное попасть ему по носу. Надеюсь, что я попаду, если он меня с ног не свалит.

— А если свалит? — спросила я испуганно.

— Ну, — уклончиво ответил он, — я постараюсь, чтобы этого не случилось.

Он осторожно стал надвигаться на собаку, надеясь, что животное уступит нам дорогу. Я же, прячась за его спину, семенила следом. Страшно было до дрожи в коленках. Пес даже не думал нас пропускать. Если до этого он сидел, то теперь встал и зарычал предупреждающе, заодно продемонстрировав нам свои здоровенные клыки. Шерсть на его загривке встала дыбом.

— Вот скотина! — восхитился скрипач. — Интересно, кто его хозяин?

— Мне тоже интересно, кто та сволочь, которая выпускает такую зверюгу гулять без поводка и намордника.

Собака надвигалась на нас, как бульдозер, оттесняя к заброшенному дому. И хотя был ясный день, я почувствовала, как похолодело у меня все внутри, слишком уж яркими оказались воспоминания о том, что мне пришлось там пережить.

Мы были уже почти у того самого проклятого подъезда, в котором раньше обитали сатанисты, когда зверь прыгнул.

Ник успел закрыть перед его носом дверь, и я услышала громкий удар, от которого чахлая фанерная преграда едва не разлетелась в щепки. Хорошо еще, что все подъездные двери в нашем дворе закрывались внутрь, а не наружу. Больше пес не делал попыток взломать дверь, но Ник все еще продолжал держать ручку.

— Да, влипли, — констатировал скрипач. — Надо как-то выбираться отсюда. Подождем немного, может, хозяин объявится и заберет своего монстра. Кстати, эту псину я уже не раз видел здесь.

Я вспомнила, что тоже однажды видела черного пса из окна и собака эта шла за Ником, когда вечером он возвращался с работы. Сказать наверняка, та это собака или нет, сложно, но, судя по размерам, это именно та самая псина. Таких громадин я больше нигде и никогда не видела.