Скрипачка

— Ростик я не повезу на своей машине в общагу эту девку. Если моя тёлка узнает, то машину заберёт обратно. А может вобще разорвёт со мной отношения, тогда братиш придётся и нам с тобой в общагу переехать, и будем жрать помои, как в детдоме. Ты думаешь откуда мы так хорошо живём: крутая тачка, шикарная квартира, шмотки? Богатенькая тётенька обеспечивает! Но это до тех пор пока я её поёб. ю, и как только она меня с какой-нибудь девушкой увидит, то на этом будет конец нашим отношениям, и нашему с тобой благополучию тоже. Сечёшь? Я приехал за тобой, с тобой и уеду. На твою замарашку мне посрать, пусть хоть убьют её по дороге домой, меня это не колышит.

— Дело в том, что те деньги, которые шеф дал нам на такси, куда-то положил и не могу найти. А Алисе я уже сказал, что сам вызвал заранее такси и уже оплатил, но по факту этого не сделал. Поэтому и позвонил тебе, чтобы приехал и подвез нас.

— Слушай, я тебе всё сказал. В таксисты не набивался. Эту детдомовскую замухрыжку и подавно возить не буду. Я тебя жду.

— Сейчас с Алисой поговорю. Что-нибудь совру по поводу денег и такси, надеюсь она не будет в обиде. Вот кстати она идёт.

Парни разошлись: один сел в машину, а второй пошёл к Алисе. Не смотря на плохое освещение, я смог разглядеть лицо парнишки, идущего на встречу девушке. Это оказался тот бесящий меня официант, который подавал нам кофе в кабинете администратора этого бара.

Что говорил официант Алисе мне не было слышно, но зато было видно, как её бровки нахмурились. Затем парень забежал в здание, и через минуты три вышел в другой одежде. Подойдя к машине своего собеседника, обернулся и крикнул Алисе жалкое, — пока. Не обижайся, ну так получилось, с кем не бывает. В такси позвоню сейчас, жди пока не подъедет, и никуда ни в коем случае не уходи отсюда.

— А если он не найдёт куда надо подъехать? У меня даже телефона нет кому-нибудь позвонить!

— Не расстраивайся, всё будет нормально. Ладно пока, не могу больше с тобой тут стоять. Рома злится, а это для меня гораздо хуже твоих обид.

Машина скрылась из виду. И я решил дать Алисе о себе знать. Цезарь послушно шёл у моей ноги.

Девушка испугалась, но увидев кто идёт с облегчением выдохнула.

— Не ожидала вас здесь увидеть в такое время.

— Я и не собирался сюда идти, но собака меня во время прогулки притащила к вашему бару, — соврал я.

— А ты чего здесь одна стоишь?

— Жду такси.

— А через сколько оно подъедет, тебе сказал диспетчер такси?

— Когда приедит не знаю. Дело в том, что у меня пока нет телефона, поэтому такси мне вызвал друг. А сам он уже уехал домой.

Девушке явно было стыдно рассказывать правду о том, что у неё нет даже дешёвого телефона. Речь была не уверенная, во время рассказа стыдливо опустила глаза и смотрела себе под ноги.

Оставить Алису здесь одну никак не могу, но и стоять здесь больше нет желания.

— Слушай, я здесь недалеко живу. Если хочешь, можешь у меня сегодня переночевать, а завтра поедишь домой. У меня одна комната свободная. Цезаря не бойся. Пока я не дам команду, собака кусать никого не будет.

Алиса уставилась на меня своими перепуганными глазками, и отрицательно помахала головой. Даже не сомневался в таком ответе.

— Слушай, я не смогу оставить тебя здесь одну, и даже ни за что с таксистом не отпущу. Но я, как думаю и ты, очень устал и хочу спать. Завтра идти на работу. Я тебя не обижу и никому в обиду не дам.

9 глава

Алиса.

Я потихоньку вливаюсь во взрослую жизнь. Работаю, как проклятая, официанткой в баре. Почему как проклятая? Да потому, что набрала себе дополнительных смен, чтобы заработать больше денег. По этой причине не высыпаюсь. От недосыпа стала рассеяной и нервной. Я раньше даже не могла представить, что смогу накричать на своего грозного шефа, из-за того, что тот шлёпнул меня по пятой точке. В один расчудесный рабочий день Света подошла ко мне с приготовленным кофе, и попросила отнести шефу в кабинет. Для меня это была словно кара небесная, потому что испытывала необъяснимый страх рядом с этим человеком. Чем ближе приближалась к столу, за которым сидел шеф, тем сильнее у меня дрожали руки. Небольшое количество горячего напитка пролилось на мою руку. Было больно, но я старалась не показывать начальству свое страдальческое состояние, чтобы не дать лишнего повода для моего увольнения. Игорь Борисович словно издевался надо мной. Сначала изучающе осмотрел меня с головы до ног, а затем снова поднял свой взгляд, и задержал его на моих дрожащих руках. Его брови нахмурились, и грубый голос сказал:

— Ты что запойно бухаешь? Почему у тебя руки трясутся?

Потеряв от страха голос, в качестве ответа отрицательно покачала головой из стороны в сторону.

— Ставь кофе на стол, смотри только на меня не пролей, трусливый зайчонок.