Скрипка синьора Орланди

- Не надинамлю, - сказал Серега, поглядывая на Володю, который, тоже войдя в роль, смотрел на охранника, как брянский партизан на фашиста.

Узнали адрес комиссионки и договорились встретиться в помещении магазина через полчаса. Ехать было недалеко, Кошмарик успел завести Володю в "Макдоналдс", где они перехватили по гамбургеру с лимонадом, и Кошмарик, с наслаждением уминая заморскую котлету, говорил:

- Вот теперь и пораскинь мозгами, Вовчик: что в жизни важнее? Быть ученым, слабым нытиком, которого всякий может опустить, или неученым, но ловким и практичным? Причем заметь, я закон нарушать не собираюсь, а поэтому и совесть моя всегда чиста.

- Разве только закон знает, где хорошо, а где плохо? Многое в кодексе не прописано, - поразмышляв, сказал Володя.

- А если не прописано, значит, все, что за кодексом, делать можно. Вот и будем делать! Мне нужен миллион баксов. Тебе я, конечно, отдам половину. На малюсенькую часть от этих денег ты купишь для своего любимого музея новую балалайку, ещё более красивую, чем то старье. Под этой балалайкой повесят табличку "Сделана в третьем веке до нашей эры" и лохи, что придут в музей, будут страшно довольны, что увидели такую старинную балалайку. Или не так?

Володя уж было открыл рот, чтобы горячо возразить другу, но вдруг вспомнил, что скрипка, за которой он ехал сейчас в магазин, вовсе не являлась инструментом работы Страдивари, и музейные работники, зная об этом, нарочно привлекали к ней внимание именем более известного мастера. Получалось, что Кошмарик хоть и говорил цинично и грубо, но по сути дела был прав. И Володя, злой на себя, на друга, на всех музейных работников мира, с сердцем сказал:

- Ладно, хватит жрать! Поедем, а то упустим время... Скрипку упустим...

Подъехали к магазину, но Сереги там не было. Потолкались в зале. Музыкальными инструментами здесь и не пахло.

- Неужели он кинул нас? - мрачно спросил Ленька, наверное, самого себя. Миллион долларов Кошмарику терять никак не хотелось.

Подождали ещё пять минут, десять. Кошмарик нервно дергал себя за серьгу, и Володя боялся, что его друг от расстройства сейчас оторвет себе мочку уха. Но вот лицо Леньки осветилось счастьем, но мгновенно приняло свирепое выражение - к ним подходил Серега, а потому требовалось выдержать тон.

- Мы вас чуть не потеряли, сэр, - строго заметил Ленька, и Серега принялся бубнить слова извинения, что заставило Кошмарика дружелюбно похлопать его по широкой спине и доверительно сказать: - Ладно, хорош буруздеть. Скрипочку нам сейчас же отдай, да в пакетике с ручкой, чтобы нести удобно было.

Подошли к прилавку. Серега, наклонясь над витриной, что-то быстро спросил у продавца, бородатого верзилы в золотых очках. Тот понимающе кивнул и сказал Сереге:

- Зайдите.

Вместе они зашли в служебное помещение, и через три минуты "пятнистый козел" уже стоял рядом с ребятами. Лицо его выражало досаду и испуг.

- Мужики, - сказал он, - а взяли уже вашу скрипку...

- Взяли? - с угрозой спросил Кошмарик. - Это кто же взял?

- Да покупатель один взял. Деньги вот отдал. Пятьдесят тонн.

И Серега достал пачку, нерешительно стал вертеть её в руке, не зная, что с ней делать.

- Пятьдесят тонн деревянными?! - удивился Кошмарик с такой неподдельной искренностью, что можно было подумать, ему сообщили, будто его пьяница отец - инопланетянин. - Деревянными?

- Мужики, - затряс толстыми щеками Серега, - что я могу поделать, здесь больше не дают! Больше только за бугром могли бы дать, а здесь нет...

- Вот мы и хотели эту балалайку за бугром продавать, а ты, козлина, нам всю малину испортил! А ну, пшел вон отсюда, жираф полосатый! - Кошмарик вырвал из рук Сереги деньги, пихнул их в карман косухи и пустил в спину уходящему Сереге: - Сиди дома и жди звонка! Сегодня за тобой приедут!

Володя следил за разговором вначале с огорчением, потом - с улыбкой, а под конец - с чувством жалости: как жадность, жестокость, желание властвовать могли ломать людей, делать их то злыми, то униженными.

- Ну, зачем ты его так, - укорил Володя друга.

- Что, тебе его жалко? - окрысился Кошмарик. - Ну, так вспомни, как мимо тебя, упавшего в обморок, прошел спокойненько и скрипку спер, чтобы на тебя подумали! Что, жалеешь эту гниду? Он, может, теперь умнее будет. Подумает: брать чужое или не брать! Все, базар-вокзалы кончаем. Ты, конечно, подумал, что мне и пятидесяти тысяч рубликов довольно будет? Нет, Вовчик. Я - очень жадный человек, а поэтому...

И он подошел к витрине-прилавку, наклонился вперед, как это сделал Серега, кивнул бородатому продавцу:

- А на минуточку вас можно? - спросил, стараясь говорить построже.

Бородатый подошел, и Кошмарик, подергав себя за серьгу, сказал:

- Господин хороший, тут случился один неприятный случай.

- Да. Какой же? - с вежливым вниманием уставился на Кошмарика продавец.