Скрижаль альтера

Кин присел на краешек постели, я неловко отвернулась, а Таль с интересом воззрилась на альтера снизу вверх.

— Что последнее ты помнишь?

— Кресло, на котором собирался спать и которое выглядит сейчас крайне непрезентабельно.

— И все?

— Да.

У меня снова загорелись щеки.

Вот же черт. Даже представить не могу, о чем он сейчас думает. Сами посудите: заснул себе спокойно, никого не трогал. Думал, что просто проспит до утра. А очнулся лежа на полу, голышом, да еще в весьма нескромной позе. И заодно обнаружил, что я самозабвенно чешу ему живот на виду у старых друзей… надо думать, что Рэйву захотелось выяснить причину!

— У тебя случилась непроизвольная трансформация, — после небольшой паузы сообщила Таль. — Вчера. И позавчера ночью.

— А еще ты рычал, пытался кусаться и чуть не убил сегодня Ингу, — добавил Кин, демонстративно сложив руки на груди.

Альтер нахмурился. Еще раз обвел нас глазами и, поняв, что это не шутка,велел:

— Подробнее.

По мере того как ребята излагали обстоятельства дела, Рэйв постепенно мрачнел. На его лбу проступила тревожная складочка. Пальцы сжались в кулаки. А после того, как Таль сообщила, в каком виде мы застали его вчера днем, альтер устало помотал головой и прислонился спиной к стене.

— Проклятье… этого еще не хватало.

— Вчера ты вошел в каскад, — тихо сказал Кин, когда Рэйв растерянно пригладил мокрые волосы. — Одна трансформация за другой… безостановочно… целый калейдоскоп различных форм и обличий. Ты был на волосок от смерти.

Альтер на мгновение прикрыл глаза.

— А потом?

— Потом все закончилось. Но лишь потому, что Инге каким-то образом удалось тебя успокоить.

— Я ничего не помню, — глухо уронил Рэйв.— Совсем ничего с того момента, как лег спать. Как отреагировал Эйрэн?

— С пониманием, — хмыкнула Таль.

— Я должен с ним поговорить…

— Ну уж нет. Пока мы не будем уверены, что ты стабилен, тебе вообще никому нельзя показываться на глаза. Знаешь, что случится, если ты посреди бела дня перекинешься?

Рэйв поморщился.

— Да, не подумал. Эйрэна подставлять нельзя.

— В Мингхе и его окрестностях бытуют мифы о пустынных джиннах, — пояснил Кин, заметив проступившее на моем лице недоумение. — К ним здесь относятся как к проявлениям высшего зла, а тем, кого заподозрят в связях с ними, грозит плаха. Видеть джиннов вживую, конечно, никто не видел, но легенда очень уж удобна для расправы с неугодными. А Рэйв с его способностями как раз подпадает под понятие «врага народа». За одно только подозрение, что он может быть одержим джинном, Эйрэна казнят, его родных убьют, а дом и имущество сожгут как принадлежавшие нечестивцу. Его имя будет забыто. Его род прервется. Одним словом, нам ни к чему так рисковать чужими жизнями и ставить под угрозу жизнь человека, который предоставил нам еду и кров, ничего не требуя взамен.

— Не получится ли так, что если мы задержимся, вытеснение затронет и его тоже? — помолчав, спросила я.

— Может, — неохотно отозвался Рэйв. — Поэтому нам нужно покинуть этот дом самое позднее через день.

Таль кивнула.

— До этого момента ты должен полностью стабилизироваться. Причем в человеческой форме. Без тебя нам будет проблематично покинуть Миран. Особенно Инге.

Я отвела глаза, припомнив, как на меня смотрели по пути сюда, и содрогнулась от мысли, что обратный путь мне придется проделать в одиночестве. Да уж, лучше было бы, чтобы альтер как можно скорее пришел в себя. Иначе ничего хорошего из нашего пребывания в этом мире не получится.

— На смену формы влияют эмоции, — бросил в пустоту Рэйвен, ни на кого конкретно не глядя. — В первый раз я, вероятно, был зол. Затем растерян и встревожен.

— Инга, у тебя в арсенале есть успокоительное? — повернулся ко мне Кин. — Ты ведь брала с собой какие-то таблетки.

Я с сожалением покачала головой.

— Они остались в куртке. А куртка — на Аттае. Так что я смогу лишь спеть колыбельную без гарантии, что это поможет.

— Та-ак… а в этом мире есть какая-нибудь трава с похожими свойствами? Или, может, корешки, плоды… что-нибудь, что способно оказывать стойкий успокаивающий эффект?

— Это не поможет, — поморщился Рэйв. — Даже в таком состоянии мой организм не подвержен действию яда. За исключением крепкого алкоголя. Так что трава — не выход.

Он вдруг с усилием потер висок и мотнул головой, словно ему что-то мешало.

— Тебе плохо? — тут же насторожилась Таль.

— Голова болит…

Альтер неожиданно сполз по стеночке и обхватил голову уже обеими руками. Мы дружно вскочили, но трансформация накрыла Рэйва так быстро, что даже находившийся к нему ближе всех Кин не успел среагировать.

— Вот же черт! — прошептал мальчик, когда в двух шагах от него с пола поднялся массивный черный волк. — До чего же не вовремя!

Зверь поднял голову и, заметив постороннего, бесшумно оскалился. В его глазах снова загорелись багровые огоньки. С белоснежных клыков закапала пена. Кин опасливо попятился. Таль приглушенно ругнулась. А когда волк напружинил лапы и с угрожающим рыком качнулся в сторону побледневшего мальчишки, я опомнилась и кинулась зверю наперерез.