Скрижаль невозможности. Рождение ассасина

А ведь ситуация была преинтереснейшая. Не могли похожие друг на друга как две капли воды персонажи не быть связанными друг с другом. Не в этом мире, и не в мою смену. Особенно, учитывая, что одна из них — баронесса, на похищение которой мне был выдан квест. Дело запахло страшной, я бы даже сказал, семейной тайной. А где тайна, там и заветная ниточка, тянущаяся к награде.

Оставалось раскрутить эту тайну по полной программе: известие о появлении сестры сработало лучше любого динамита, уничтожив стену отчужденности между мной и баронессой, а предпринятое расследование, хоть и заняло целую неделю, выявило ряд весьма любопытных подробностей, окончательно склонивших девушку на мою сторону. Не обошлось и без долгожданной встречи. Законспирированное по первому разряду свидание привело к тому, что: а) меня выставили из собственной каюты, на собственном корабле; б) барон Фелинский, замешанный в разлучении сестер по самые уши, сам не зная того, лишился двух дочерей вместо одной; в) похищение было переименовано в бегство и произведено в двойном объеме; г) на карте появился новый крестик, указывающий на заветный сундук.

Естественно, меня устраивали все пункты, кроме первого. Терпеть изгнание из собственной каюты я не собирался, о чем и заявил новым членам своего экипажа. В ответ я получил две пары удивленно поднятых бровей и заявление о том, что меня никто и не выгонял, хотя точный его смысл дошел до меня лишь вечером.

— Свистать всех наверх! — Проорал я, склонившись над девушками, за что тут же получил подушкой. — Земля на горизонте, и кому-то пора проветриться. — В довершение я сдернул одеяло, наслаждаясь прелестями обнаженных тел.

Была еще идея вылить на них ведро морской воды, но кровать-то была моя, а спать на мокром не хотелось совершенно, впрочем, как и спать одному.

— И не надо на меня шипеть. Сами вчера весь день ныли, когда, мол, приплывем. Вот, приплыли. Так что тот, кто молча встает, одевается и ведет себя хорошо — идет за кладом, а тот, кто будет жаловаться, что корабли не плавают, а ходят, что его разбудили и не дали поспать, — останется без доли в добыче.

Последний аргумент подействовал, борьба за одеяло мгновенно прекратилась, и на меня уставились две пары огромных карих глаз.

— Совсем-совсем нельзя жаловаться? — Робко спросила Марта. Выросшая на пиратских островах, она привыкла четко соблюдать субординацию и сразу выясняла границы своей свободы.

— Жаловаться можно. Но не мне и не на меня.

— А кому нам еще жаловаться? Твоим привидениям, что ли? — А это подала голос Мила. Точнее, баронесса Милерания Фелинская, в силу воспитания не отличающаяся особой забитостью и никогда не лезущая за словом в карман. — Толку-то от таких жалоб? Ни практического результата, ни морального удовлетворения.

— Как это, нет практического результата? — Моему удивлению не было предела. — А как же то, что эти жалобы не слушаю я, и у меня не портится от них настроение? Я бы даже сказал, что тут не только практический результат, но и полноценное такое моральное удовлетворение. — Судя по нахмурившимся бровям Милы, я заставил ее задуматься. — В общем, так. Кто первый появится на палубе, тот будет командовать при постановке на якорь.

Мой выход из каюты сопровождался сначала гробовой тишиной, а потом, когда девушки осознали, что стоит на кону, грохотом и возней. Похоже, что у всех жителей четвертой локации тяга к морю была прописана по умолчанию, и поведение моих девчонок служило тому самым ярким примером. Они были готовы драться за право стоять у штурвала и все свободное время на борту старательно постигали морские премудрости. Причем если Марта в силу предыдущего места проживания и так имела общее представление обо всем этом, то Мила подошла к вопросу со всей придворной усидчивостью и тщанием, обещая догнать и перегнать сестру.

Я же со своей стороны сознательно подстегивал их интерес. Я прекрасно видел, что даже впервые в жизни взяв в руки штурвал, любая из них могла дать фору всем корабельным духам. К тому же — очевидно, в силу изначального отсутствия привязки к мореплаванию — всеобщий скрипт не властвовал над ними, и девушкам было ровным счетом все равно, куда плыть. Хоть на РБ, хоть в пасть морского дьявола, хоть в логово Кракена. Недобрая слава этих мест доплывала до моих пираток на ветхих лодчонках слухов и сказок, а потому в их светлых головах не прижилось табу, присущее здешним морякам.

Первой на палубе появилась Марта. Она пробкой вылетела из каюты, на ходу дошнуровывая куртку и поправляя перевязь с оружием.

Следом с небольшим отставанием из каюты появилась Мила, безупречно одетая и каким-то неведомым образом успевшая сделать себе прическу. Всем своим видом она демонстрировала, что для истинной леди внешность всегда будет стоять на первом месте.

— Старпом Марта, принимайте управление. — Я, как и обещал, уступил девушке место у штурвала. — Держим курс на остров, по приближении начинаем обход и ищем подходящую бухту.

Понаблюдав пару минут за тем, как одна из сестер управляется с кораблем, я повернулся к другой: